бутылки водки и батон колбасы, чтобы не появиться в гостях с пустыми руками. Кодовый звонок в подъезде не работал, и я легко поднялся на второй этаж, где находилась квартира поэта.
К счастью, мой приятель оказался дома. Я не видел его более полугода, и сразу отметил, что блеск его лысины стал гораздо ярче. Поэту недавно исполнилось тридцать лет, и отсутствие у него волос было для меня абсолютно необъяснимым. Сам Петя относился к этому факту с тем же философским спокойствием, с которым воспринял бегство своей жены. Он отреагировал на ее уход весьма оригинально. Женщина так спешила, что уронила в прихожей тюбик губной помады. Поэт нашел этот предмет и воспользовался им, как карандашом, написав на зеркале следующие строчки:
Любовь и ревность многогранны:
Игра, где ставкой будет жизнь,
Где любят говорить пространно,
Обиды кучкой разложив,
И плакать, вновь судьбу кляня.
Нет, это всё не для меня!3
Исписав все зеркала в доме, Петя не успокоился. Идея показалась поэту плодотворной и вслед за зеркалом были использованы другие гладкие поверхности. Когда помада закончилась, он стал использовать разноцветные маркеры, чтобы записывать свои произведения на обоях. В результате такой деятельности, его старая, давно не ремонтированная двухкомнатная квартира превратилась в подобие литературной шкатулки. Экстравагантное поведение талантливого автора привлекло к нему новых поклонников, и в последнее время у поэта появилось много друзей, которые чувствовали себя в гостях гораздо свободнее, чем дома.
Петя впустил меня, и мы приветствовали друг друга крепким рукопожатием.
– Какими судьбами? – поинтересовался поэт, поправляя на носу круглые очки со сломанной железной оправой.
– Теперь мы с тобой товарищи по несчастью! – глухо сказал я.
– Ушла?
– Ушла!
– Так и хрен с ней, – деловито сказал Петя, – баба с возу, кобыле легче. Пойдем, я представлю тебя своим друзьям. Твое освобождение следует отметить!
Знакомиться с приятелями поэта мне не хотелось, но выбора не было. Я снял со спины рюкзак и выложил оттуда продукты, а потом принялся стаскивать с ног кроссовки.
– Закуски у нас, как грязи. А водка весьма кстати, ее всегда не хватает, – сказал мой приятель. Обувь можно не снимать!
Я огляделся по сторонам. Засиженная мухами лампочка без абажура не была яркой, но все же давала достаточно света, чтобы оценить беспорядок царящий вокруг нас. Пол был покрыт мусором и окурками, в углах коридора висела серая паутина, а со стен свисали оборванные куски обоев, под которыми я заметил несколько рыжих тараканов.
– В прошлый раз у тебя было немного чище, – невольно вырвалось у меня.
– Как-нибудь
Все стихотворения в повести принадлежат автору.
