поскольку обычно Бенсон в подобных случаях возвращался домой не ранее двух часов. Поэтому она успокоилась, решив, что это был шум от выхлопных газов автомобиля, проехавшего мимо их дома. Таким образом она успокоила себя и снова легла спать.
В семь часов утра она проснулась и, как обычно, приступила к своим обязанностям. Направляясь к входной двери за молоком и сливками, она обнаружила тело своего хозяина. Все шторы в комнате были опущены. Сперва ей показалось, что Бенсон спит в своем кресле, но потом она увидела дырку у него во лбу и обратила внимание, что электрический свет не выключен; тогда она поняла, что он мертв. Она немедленно вышла в холл, попросила телефонистку соединить ее с полицейским участком и сообщила об убийстве. Потом она вспомнила о брате своего хозяина, майоре Бенсоне, и позвонила ему тоже. Он прибыл почти одновременно с полицейскими из местного участка на Западной Сорок восьмой улице. Он немного поговорил с ней и с детективами и уехал.
– А теперь, миссис Платц, – сказал Маркхэм, просматривая записи, которые он сделал во время рассказа, – я хочу задать вам еще два-три вопроса, и больше мы вас беспокоить не будем… Скажите, миссис Платц, вы не заметили в поведении мистера Бенсона что-нибудь особенное, например страх или еще что?
– Нет, сэр, – быстро ответила она. – Он вел себя, как обычно.
– Я заметил, что почти на всех окнах этого этажа есть стальные решетки. Он боялся грабителей или что кто-то может влезть в дом?
– Не совсем так, – нерешительно ответила она. – Он часто говорил, что полиция здесь в городе очень ненадежная, прошу прощения, сэр, и что человек сам должен заботиться о себе, если не хочет иметь неприятностей.
Маркхэм с усмешкой повернулся к Хэсу:
– Сделайте себе об этом пометку, сержант. – И продолжил, обращаясь к миссис Платц: – Вы знаете кого-нибудь, кто был бы зол на мистера Бенсона?
– Ни одной души, сэр, – важно ответила экономка. – Он был во многом странным человеком, сэр, но все любили его. Он все время бывал на приемах или сам устраивал приемы. Я никак не пойму, почему кому-то захотелось убить его.
Маркхэм снова просмотрел свои записи.
– Не думаю, что вы нужны нам еще. У вас есть вопросы, сержант?
Хэс на мгновение задумался.
– Пожалуй, нет. Но вы, – он обратился к миссис Платц, – не должны покидать дом, пока не получите разрешения. Возможно, у нас еще появятся вопросы. И вы не должны никому ничего говорить, понятно? Двое моих людей будут постоянно дежурить здесь.
Во время этого разговора Вэнс что-то писал в своей маленькой записной книжке, а когда Хэс замолчал, он вырвал листок и передал его Маркхэму. Тот взял его, прочел и нахмурился. После некоторого колебания он вновь обратился к миссис Платц:
– Вы сказали, миссис Платц, что все любили вашего хозяина. А вы любили его?
Она опустила голову.
– Видите ли, сэр, – с неохотой проговорила она, – я только работала
