служил Франции так же, как, служа империи, вы ныне служите Франции! – Обернувшись к нищему, он спросил его: – Ты при Фонтенуа лишился левой руки?
– Да, добрые господа, при Фонтенуа, – ответил калека, протягивая шляпу.
А сам между тем думал: «Пожалуй хоть при Фонтенуа, а все-таки тяжело, когда левая рука так крепко привязана, что совсем онемела…. Уж как находчив наш атаман!»
Каждому известно, какими глазами дворянство, созданное императорской шпагой, смотрело на дворянство старое, собиравшееся около престола. Поэтому, не желая отстать от благородных имен Каза-Веккиа и Фоконьяка, полковники и бароны империи поспешили присоединить свое приношение к милостыни Жоржа и Фоконьяка. Потом, простившись, они продолжили свой путь.
Они были уже далеко, а все еще слышался голос нищего, говоривший:
– Будьте спокойны, добрые господа. Господь вам заплатит… мои добрые господа… Господь…
Видя, что на дороге нет более никого, он прибавил:
– Дураки… атаман всех вас перережет!
Потом, возвратив свою руку как бы по волшебству, негодяй захохотал, убегая под деревья, – он получил более десяти наполеондоров.
Глава VIII
Жанна, желая выйти замуж, хочет иметь мужа по своему вкусу
Как только оба всадника исчезли, между молодыми девушками произошла сцена по наружности незначительная, но положившая начало страшной борьбе между ними.
Мария посмотрела на цветок Жанны, потом на свой и почувствовала сильную досаду. Она выбросила свой цветок в окно с презрительной гримасой. Жанна казалась удивленной.
– Что с тобой? – спросила она.
Но в глубине души она угадывала. Мария, с полураскрытыми губами, сжав зубы, с бледностью на щеках, со сверкающими глазами, не отвечала. Жанна тихо подошла к ней.
– Что с тобой? – повторила она.
Мария бросила на нее грозный взгляд.
– Ты лицемерка! – вскричала она.
– Что я сделала? – спросила Жанна.
– Ты отняла его у меня.
– Кого?
– Его! Не притворяйся, будто не знаешь.
– Ты говоришь об этом молодом человеке?
– О ком же мне говорить?
– Я вовсе не отнимала его у тебя, он обратился ко мне… случайно…
– Ты лжешь! Он долго на нас смотрел. Я тебя ненавижу!
Жанна заплакала. Рассерженная Мария несколько минут не останавливала ее рыдания, потом вдруг подошла к ней и поцеловала.
– Я была не права, – сказала она. – Но я взбесилась. Проезжают два всадника. Один такой красавец, что можно сойти с ума, глядя на него. Он объясняется тебе в любви, подавая розу и бросая на тебя страстный взгляд. Другой безобразен и обращается ко мне. Это ужасно, знаешь ли!
– Почем знать, любит ли он меня? Его выбор был сделан случайно.
– О! –
