Пока он боролся с этим удушающим комом, силясь сделать глоток воздуха, в телефоне зазвучал другой голос:
– Видишь, как Данечка за тобой скучает? – Это была Люба. – Возвращайся, Андрюша. Прости меня. Больше этого не повторится, обещаю.
– Не повторится, – подтвердил он. – Потому что с меня хватит. Один раз я тебя уже простил.
– Ради сына, – тихо попросила жена.
– Ты и тогда ради сына просила.
– Нельзя быть таким жестоким, Андрей. Все совершают ошибки.
– Я таких ошибок не совершал, – сказал он.
– Но как мне все это объяснить Данечке? – спросила Люба. – Что ему сказать? Когда его папа вернется домой?
– Возвращайся, папа! – раздался отдаленный голосок Данилки.
Лучше бы Андрея пытали. Пальцы ломали, ногти рвали. Душевная боль была куда мучительней. Непереносимой.
– Скажи ему… – Андрей сглотнул. – Скажи, я своих родителей проведать поехал.
– А потом?
Люба умолкла, дожидаясь ответа. Можно было расслышать ее взволнованное дыхание.
– У моих неприятности, – буркнул Андрей. – Я должен быть рядом.
– Что случилось?
Люба спросила это встревоженно, но в ее голосе все равно звучало явное облегчение. Она уже поняла, что одержала очередную маленькую победу над мужем. Весь смысл семейной жизни для нее состоял из таких побед. А он постепенно оставлял одну позицию за другой. Отодвигал красную черту, за которую нельзя переступать. Жена этим пользовалась.
– Тебя это не касается, – раздраженно отрезал Андрей.
Проиграв в главном, он начал отыгрываться в мелочах. Как это уже бывало.
– Как скажешь, – безропотно согласилась Люба. – Ты звони, ладно? Мы без тебя скучать будем.
– Я уже скучаю! – прокричал Данилка.
– Слышал? Мы тебя ждем и любим. Пока!
Связь оборвалась. Андрей вернулся в вагон и сел. Бегства не получилось. Как будто не было той бессонной ночи и Любиного возвращения под утро. С синеватыми губами и развратными глазами. Просто он ехал проведать родителей, у которых случились неприятности. Просто.
Подавив вздох, Андрей уставился в окно, за которым убегал назад привычный мир. Задом наперед, задом наперед…
Глава 6
В ожидании адвоката Туманов разглядывал трещины и пятна на стенах и думал о всякой всячине. О жизни, пролетевшей быстро и бессмысленно, о собственной молодости, представляющейся теперь чужой, о том, что будет потом.
Неужели его посадят? Неужели все последующие годы он проведет за решеткой и колючей проволокой? Если будет вынесен приговор по обвинению в умышленном убийстве, то могут присудить смертную казнь и заменить ее пожизненным заключением. Или просто впаять лет пятнадцать-двадцать.
Туманов не думал, что способен прожить в неволе так долго. Достаточно было сосчитать дни, проведенные в СИЗО, чтобы представить, как медленно будет тянуться срок заключения.
