перед Балинтом.
– Этого коня ты раздобыл? – спросил господин Балинт.
– Этого! – гордо ответил ребенок.
Балинт Тёрёк взял его за руку и так быстро повел к жене, что священник едва поспевал за ними.
Жена Тёрёка – маленькая, белолицая, русоволосая женщина с двойным подбородком – сидела в саду внутреннего двора крепости, возле мельничного жёрнова, который служил столом. Она завязывала горшки и крынки с вареньем. Вместе с ней трудился и приходский священник в опрятной сутане и с очень белыми руками. Поблизости играли два мальчугана. Одному из них было пять лет, другому – три года.
– Ката, душенька, погляди-ка! – крикнул Балинт Тёрёк. – Вот этот щеночек – оруженосец нашего Добо!
Гергё поцеловал руку хозяйке.
Маленькая голубоглазая женщина взглянула на мальчика с улыбкой, потом нагнулась и поцеловала его в щеку.
– Этот малыш? Да ведь он еще сосунок! – воскликнул приходский священник в изумлении.
– Да, но только турецкую кровь сосет, – ответил хозяин крепости.
– Солдатик, хочешь есть? – спросила женщина.
– Хочу, – ответил Гергё. – Но сперва мне хотелось бы пойти к моему господину Добо.
– Нет, сынок, к нему никак нельзя, – ответил Балинт помрачнев. – Твой господин в постели. – И он обернулся к отцу Габору: – Ты не знаешь еще? Добо ринулся с пятьюдесятью солдатами на двести турок. И один турок вонзил ему в бедро пику, да с такой силой, что пригвоздил его к луке седла.
Гергё следил за разговором, широко раскрыв глаза. Как обидно, что в сражении его не было рядом с Добо! Вот уж он огрел бы этого турка!
– Ступай играть с баричами, – сказал приходский священник.
Черноволосые ребятишки высунулись из-за материнской юбки и во все глаза смотрели на Гергё.
– Что вы испугались? – сказала им мать. – Это же венгерский мальчик, он любит вас.
И она объяснила Гергё:
– Это старший – Янчи. А младший – Фери.
– Пойдемте, – приветливо сказал им Гергё. – Я покажу вам мою саблю.
Трое ребят очень скоро подружились.
– А ты, священник, – спросил Балинт Тёрёк, присев на скамейку, – что же ты будешь делать без прихода?
Отец Габор пожал плечами:
– Да уж как-нибудь проживу. В крайнем случае, буду вести жизнь отшельника.
Балинт Тёрёк задумчиво покручивал усы:
– Ты знаешь по-турецки?
– Знаю.
– И по-немецки тоже?
– Два года школярил на немецкой земле.
– Так вот что я тебе скажу. Собери-ка свои пожитки да переезжай в Сигетвар. Вернее, не в Сигетвар, а в Шомодьвар. Через несколько дней мы переберемся туда. Там и будешь жить. У моей жены есть священник-папист – так почему же мне не иметь священника новой веры! А через год-другой дети подрастут, и я отдам их на твое
