предметов религиозных, историю, математику, астрономию и прочее. В кумирнях служение обыкновенно совершается три раза в течение дня: утром, в полдень и вечером. Зов к молитве производится трубением в большие морские раковины. Собравшись в кумирню, ламы садятся на полу или на лавках и читают нараспев священные книги. По временам к такому монотонному чтению присоединяются возгласы, которые делает старший из присутствующих, а за ним повторяют и все остальные. Затем, при известных расстановках, бьют в бубны или в медные тарелки, что еще более усиливает общий шум. Такое моление производится иногда несколько часов сряду и делается более торжественным, когда в кумирне присутствует кутухта. Последний всегда сидит на престоле в особом облачении, имея лицо, обращенное к кумирам; служащие же ламы стоят впереди святого, с кадилами в руках, и читают молитвы.
Употребительнейшая молитва, которая не сходит с языка каждого ламы, а часто и простого монгола, состоит всего из четырех слов: «Ом мани падме хум». Мы напрасно старались добиться перевода этого изречения[57]. По уверению лам, в нем заключается вся буддийская мудрость, и это четыресловие пишется не только в кумирнях, но везде и всюду.
Кроме обыкновенных кумирен[58], в местностях, от них удаленных, в Монголии устраиваются дугуны, то есть молельни внутри юрт. Наконец, везде на перевалах и на вершинах высоких гор складываются из камней в честь духа горы иногда большие кучи, называемые «обо». К таким «обо» монголы питают суеверное уважение, проходя мимо, всегда бросают в общую кучу в виде жертвоприношения камень, какую-нибудь тряпку или клочок шерсти с верблюда. При более важных из этих «обо» летом ламами совершаются богослужения, и народ собирается на празднества.
Во главе всей иерархии буддизма стоит, как известно, тибетский далай-лама, который имеет свое пребывание в Лассе и владеет Тибетом на правах государя, считающегося вассалом Китая. В сущности же подчинение далай-ламы китайскому императору только номинальное и выражается в подарках, которые он посылает богдохану однажды в три года.
Равноправным далай-ламе по своей святости (но не по политическому значению) считается другой тибетский святой – Бань-цинь-эрдэни; затем третье лицо буддийского мира есть ургинский кутухта. Далее следуют остальные кутухты, или гыгены, которые живут по различным кумирням Монголии или в самом Пекине; таких гыгенов считается в Монголии более сотни. Все они составляют земное воплощение святых, до высшей степени усовершенствовавших свою нравственную природу, никогда не умирают, но только переходят из одного тела в другое. Вновь возродившийся гыген отыскивается ламами той кумирни, где жил его предшественник, и утверждается в своем звании далай-ламой. Этот последний в большинстве случаев должен сам указать себе преемника, но при таком назначении, секретно, всегда играет главную роль китайское правительство, под влиянием которого наместник великого святого всего чаще выбирается из бедных и неизвестных
Объяснение, впрочем довольно запутанное, вышеприведенной молитвы находится у
Которые в Монголии называются сумо, реже кит или дацан [сумэ, хид, хурэ].
