разговоре монголов резко бросается в глаза беспрестанное употребление слов «дзэ» [дза] и «сэ» [сайн]; оба они значат «хорошо» и приклеиваются чуть не к каждой фразе. Кроме того, эти слова служат как знак утверждения, вроде нашего: «да, так». Слушая какое-нибудь приказание или рассказ чиновника, монгол, после известных промежутков, обыкновенно поддакивает своим неразлучным «дзэ» или «сэ». Для обозначения хорошего или худого качества какого-либо предмета и вообще желая похвалить или осудить что-либо, монгол вместе с «дзэ» и «сэ», а иногда и без них, показывает большой палец или мизинец своей правой руки. Первый знак выражает похвалу, второй – дурное качество или вообще отрицание хорошего. К каждому равному себе монгол всегда обращается со словом «нохор», то есть товарищ; этот эпитет соответствует нашему «милостивый государь» или французскому «Monsieur».
Песни монголов всегда заунывные, предметом их служат рассказы о прежней жизни и подвигах номадов[49]. Монгол поет всего чаще дорогой, когда он идет с караваном; впрочем, и в юрте можно услыхать пение, но женщины вообще поют гораздо реже, нежели мужчины. Особые певцы, которые иногда странствуют по Монголии, всегда с удовольствием слушаются кочевниками. Из музыкальных инструментов у монголов существуют только флейта и балалайка; пляски у номадов мы не видали ни разу, да они, кажется, не знают ее вовсе.
Судьба женщины у монголов незавидная. Узкий горизонт жизни номада для нее смыкается еще более. Находясь в полном подчинении своему мужу, монголка весь век проводит в юрте, занимаясь уходом за детьми и различными работами по хозяйству. В свободное время она садится за шитье одежды или какого-нибудь наряда, для чего во всей Халхе употребляется китайский шелк. Ручные работы монгольских женщин часто оказываются замечательно хороши по вкусу и отчетливости исполнения.
Законная жена у монгола бывает только одна, но сверх того дозволяется иметь наложниц[50], которые живут вместе с законной супругой. Последняя считается старшей и заправляет хозяйством; дети, от нее рожденные, пользуются всеми правами отца, тогда как сыновья от наложниц не считаются законными и не имеют права на наследство. Только с дозволения правительства монгол может вполне усыновить побочное дитя.
При браках важным считается родство с мужской стороны и притом даже в далеком колене; родство же с женской стороны не принимается в уважение. Кроме того, для счастия молодых необходимо благоприятное сочетание астрологических знаков[51], под которыми родились жених и невеста; иногда невыгодное расположение таких знаков расстраивает брак.
Жених за свою невесту должен заплатить ее родителям, по предварительному уговору, часто значительный выкуп (калым) скотом, платьем, а иногда и деньгами; жена с своей стороны приносит юрту со всей обстановкой[52]. При несогласиях в семейной жизни или просто из прихоти муж может прогнать свою жену, но и жена имеет также
Самая обыденная песнь, которую можно услышать во всей Монголии, есть «дагнь-хара», то есть «о вороном жеребенке».
Наложницы поступают во владение мужчины без всяких брачных обрядов.
По знакам зодиака монголы считают свой двенадцатилетний период времени.
Подробное описание монгольской свадьбы находится у
