и все такое…
– Мне пофигу. Я не воюю. Мэйк лав, нот вор.
– Чего? – переспросил Ромка.
– Я говорю, занимайтесь любовью, а не войной.
– А, точно! Я тоже за это, – Ромка засмеялся. И все засмеялись, каждый про себя думая, что никогда еще не занимался никакой любовью, и неизвестно, когда это произойдет. А Сашка даже подумала, что хорошо бы первый раз у нее было с Денисом, потому что она, кажется, влюбилась в него. По-настоящему, а не так, как до этого в Сизого, в Вадика Щербакова, в Сашку Назарова. С теми она встречалась просто от скуки. Они ей совсем были безразличны. С ними и поговорить было не о чем. А Денис… И в области сердца у Саши сладко и нежно заныло.
– Ну ладно, пошел я, – сказал он.
– Давай! – ребята опять пожали ему руку.
– Александра, – Денис с улыбочкой сжал Саше пальцы, улыбнулся и блатной походкой направился к их дому.
– Он че, в нашем подъезде живет? – не сдерживая радости, спросила Саша.
– Месяц как переехали, – сказал Пашка Бергер, чуть привставая на цыпочки, чтобы стряхнуть с Сашкиной головы жука-пожарника.
– Они с этого, как его, с Сахалина. У него батя там работал. Большую деньгу зашибал, – мечтательно сказал Ромка.
– Купили квартиру бабки Тони, – объяснил Пашка, протягивая руку и стараясь пригладить волосы на голове Сашки. – Та ж умерла.
– Напротив тебя что ль живут? – Саша, машинально увернувшись от него, посмотрела с таким восторгом, что Пашка нахмурился.
– Ну да. А че?
– Да не, ниче. Удивилась просто. Мы в карты-то будем играть?
Ромка снова начал сдавать. Со стороны школы послышался топот.
– Опять что ль металлисты? – спросил Женька и от испуга так наморщил лоб, что его уши шевельнулись.
– Один человек, вроде, – сказал Пашка.
Из-за дома появился лысый, небритый мужчина в грязной одежде. Искаженное злостью лицо его заплыло от синяков и о пьянства. В руках он держал что-то длинное.
– Обрез! – закричал Ромка. И мужик сразу же направил ствол на них.
– Стоять! – заорал он. – Суки! Стоять на месте!
Ребята замерли. Саша чувствовала, как кровь отхлынула от ее лица и тело похолодело, будто жизненная сила вжалась в позвоночник. Пьяные глаза мужика дико шарили по ним около минуты. Обрез угрожающе покачивался в вытянутой руке. Саша, напрягши все душеные силы так, что к горлу подкатила тошнота, старалась сделать их невидимыми, незаметными для сумасшедшего мужика. Кажется, это получилось, он опустил обрез и резко, будто выплюнул изо рта сгусток крови, спросил:
– Где они?
– Мы не знаем, – виновато, сорвавшись на какой-то почти писк, сказал Женька и опустил глаза.
– Где, я спрашиваю, эти суки? – заорал мужик.
– Туда побежали, – показал Ромка в сторону Северного.
Мужик медленно, как Терминатор, положил обрез на плечо и пошел в указанную сторону.
