перепады душевных температур, поэтому он замолчал на некоторое время, стараясь согреться, а когда согрелся, боялся вновь заговорить. Боялся вызвать у Энигмы тоскливые чувства, боялся снова замерзнуть. И все же он заговорил вновь.
– Зачем ты делаешь внутренний мир отражением внешнего? – спросил Марк. – Так мы совсем растворимся в пространстве, сольемся с ним и исчезнем. Нутро должно спорить с тем, что извне!
– Этот мир – не отражение внешнего, – возразила Энигма. Она с одобрением посмотрела на Марка, подумав о том, что среди мыслей Атросити есть очень даже неплохие. То, что сказал сейчас Марк, пришлось ей по душе, и все-таки она осталась печальной. – Этот мир – следствие внешнего. Я слишком о многом думаю и думаю не так, как следовало бы. Я думаю грустно о том, о чем можно подумать веселее. И размышляю о том, чего не стоило бы касаться вообще. Я – грустный человек. Вернее, часть грустного человека.
– Часть – вот как? – удивился Марк. – Стало быть, ты и сама – мысль. А то всё человек, бог! То же мне, нашлась важная шишка.
На лице Энигмы возникла легкая улыбка.
– Я – яркое и весомое воплощение этого человека, – произнесла она. – Так что, да, я – важная шишка, – последнее она добавила шутливым тоном.
– Я не понимаю! – взвыл Марк.
– Мы все – часть целого, – промолвила Энигма. – Я и сама еще не разобралась в себе. Вероятно, я воплощение личности.
Марк тяжело вздохнул. Нелегко ему будет общаться с этим разочаровавшимся в жизни существом. Он немного помолчал, формулируя вопрос, а потом снова подал голос.
– Что за поиски ведут полицейские? – прозвучал вопрос. – Какие поиски ведет… Атрокс?
Марку хотелось бы пореже произносить это имя.
– Он ищет, – Энигма сделала небольшую паузу, – меня.
– Зачем? – осведомился ее собеседник недоуменно. – Что ему нужно? Он ведь тоже мысль, как я понимаю?
– Ну, вроде как, – ответила альбиноска неопределенно. – Моя грусть сделала человека уязвимым. Я боялась, что мы потихоньку рехнемся из-за нее. Или попадем в беду. Помнишь, я говорила о том, что есть осознанные и неосознанные мысли? Что есть мысли, которые человек создает сам, и мысли, которые образуются поневоле?
– Да, – кивнул Марк.
– Так вот, – продолжила Энигма. – Атрокс стал деспотом благодаря сознанию, чтобы бороться с внешним миром, порождающим в душе печаль. Так что ты в какой-то степени прав, обвиняя меня в том, что мы с ним заодно. Атрокс – наш спаситель и наш палач. Он возник и внедрился в сознание, чтобы подчинить контролю весь внутренний мир. Смотри, как мы теперь живем: строгая дисциплина и никаких плохих мыслей.
– Но и хороших, – мрачно добавил Марк.
– Но и хорошим досталось, – согласилась Энигма. – И мне досталось. Сущность Атросити и его мироустройство – дело рук Атрокса, а не моих. Весь этот мир, мир мыслей, оказался в его холодных жестоких руках.
