утомленное тело, которое я не только ощущал изнутри, но одновременно воспринимал как чужое. «Однозначность закончилась, – подумалось мне, – теперь я не один, и мне придется вспомнить все, что со мной происходило без меня…» Стало быть, меня проводил до Медведково этот… Данил… надо же вспомнил. Сам я почему-то не смог доехать. Неприятное недовольство собой сменилось тревожным предчувствием: если срочно не предпринять каких-то действий, то мозг перестанет слушаться.
Я вышел из ванной в прихожую и увидел вчерашнюю женщину, которая, видимо, поджидала перед дверью на кухню. Я обратил внимание, что она вполне приятная на вид, хотелось даже как бы невзначай коснуться ее боком, проходя мимо.
– Ты не хочешь со мной разговаривать? – спросила она, глядя мимо меня в сторону.
– Я? Вы меня спрашиваете?
– Да, тебя, кого же еще, где ты был? – повторила она более твердым голосом, и весь ее вид говорил: она не желает понимать, что моя озабоченность собственным существованием имеет хоть какой-то внятный смысл.
– Не помню, а что?
– Ты что, напился? – Ее излишняя настойчивость в сочетании с беззащитностью выражения лица раздражала, как если бы важная гусыня пыталась ущипнуть меня в задницу, не подозревая, что я могу одним пинком расквасить ее маленькую головку.
– Не помню.
Краткость и автоматизм моих ответов должны подчеркнуть, что я не намерен вступать с ней в серьезные переговоры.
И так как мне не хотелось особо терпеть, как она пронзает меня недобрым взглядом, я направился не спеша из коридора в комнату, но она тут же последовала за мной.
– Герман, перестань так со мной разговаривать, – настиг меня из реальности голос женщины, – ты можешь ответить, что случилось, тебя не было целую неделю, я всех обзвонила, и на работе тебя потеряли, я думала… что-то произошло с тобой, – голос ее заметно смягчился. Поняла, что натиском ничего не добьется, и поэтому перешла к тактике ненавязчивой осады, что, впрочем, еще больше стало меня нервировать, поскольку не было никакого желания выяснять, кто она такая и какое имеет ко мне отношение, к чему она, судя по всему, и подводила. Мне хотелось поскорее выпить чаю, чтобы выкурить первую сигарету.
– Ну, все, – спохватился я, – ты кто такая, что здесь делаешь и почему меня допрашиваешь?
Она проигнорировала мой вопрос.
– Я хотела просто узнать, где ты был, где ночевал и почему весь такой опухший пришел, что случилось, ты можешь сказать? – пропела женщина чуть ли не ласковым голосом, чем совсем меня раззадорила, и я решил незамедлительно перейти в контратаку, пока она окончательно не достала меня своей назойливой требовательностью.
– А я у вас, мадам, хотел спросить, как вы сюда попали? – спросил я прямо, надеясь таким образом поставить женщину в тупик, раз она продолжает со мной фамильярничать.
– Хватит дурачиться, Герман, – раздраженно ответила она.
– Не так все просто, – возразил
