по функциям кожа, порождающая зрение, осязание, слух. Уху, например, с его «молоточком», «наковальней» и «стременем» подражает фортепиано. Нервной системе – электрические сети. Механическим, тепловым, химическим, электрическим машинам, а также всем измерительным приборам – всем человеческим изобретениям – есть органические прообразы в человеческом теле. В том числе и будущим.
Чтобы оценить своеобразие «Меланхолии» Дюрера, стоит сравнить ее с парной к ней гравюрой – «Св. Иеронимом». Это традиционный сюжет, с которым работали многие художники Ренессанса. Перед нами вдохновенный переводчик Библии, человек книжной культуры, приручивший природу. Но здесь, кроме волшебства перспективы и гравировки, нет никакой тайны.
Сходство органов и орудий объяснялось не подражанием ремесел природе, а общей причиной: «одно и то же творческое начало в инстинкте зиждет подсознательно тело с его органами, а в разуме – технику с ее орудиями» (Флоренский). За структурным подобием естественных и искусственных орудий угадывается сходство их функций. Так, пальцы и клещи опредмечивают функцию «хватать», а ладонь и утюг – функцию «гладить». А поскольку опредмечивание осуществляется вне сознания, то соавтором даже искусственных вещей остается природа.
Термин «проекция» удачен даже в чисто оптическом смысле. Человеческий организм порождает многообразие своих механических копий так же, как всякий предмет отбрасывает, в зависимости от освещения, бесчисленное множество теней. Проекция проще, зато каждую из них можно совершенствовать бесконечно – независимо от всех других. В отличие от органического, механическое тело разымается на части и собирается снова, поэтому его можно улучшать подетально. Этим и занимаются все «научно-технические работники» – каждый занят своим, все более узким участком работы. А общее дело техники становится все менее обозримым.
В этом и состоит проблема. Каждая из частичек техники имеет прообразом орган человеческого тела, но таких элементов и их сочетаний – мириады. Что же представляет собой универсальная их совокупность? Недавно она получила название техносферы. К сферам земли, воды и воздуха, выделенным еще в античности (геосфере, гидросфере, атмосфере) добавляется еще одна оболочка. Материальность отличает ее всех прочих сфер, какие пытаются очертить округ нашей планеты идеологи логосферы, ноосферы, инфосферы, эйдосферы и т. п. Но что нам известно о тотальности техники? Да ничего. Это реальность, либо вообще ускользавшая от внимания философов, либо исследованная ими под каким-то иным именем. Техносфера – это новое имя техники, подчеркивающее ее планетарное измерение. Качество, какое не предъявлялось техникой вплоть до середины ХХ века и потому не удостаивалось особого внимания.
Сегодня говорят о демонии техники, разумея ее роковую, неотвратимо растущую власть над человеком. Начиная с изобретения Франкенштейна, технический
