вломился в клубную комнату «Митры».
– Вы сумели повязать его?
– Нет.
– Так с чего же вы так уверены?
– Я услышал звуки его движений из своей спальни этажом выше и спустился. В комнате никого не застал, но окно, выходящее на улицу, было поднято.
– Быть может, Симмонс забыл закрыть его?
– Разумеется, нет. Вы же сами были с ним, когда принесли туда труп.
– Это забавно…
Я устал и тоже почувствовал прилив раздражения.
– Не знаю, что здесь такого забавного, – сказал я. – Лично мне не доставляет никакой радости, когда меня будят посреди ночи. Что вы собираетесь предпринять?
– Предпринять? Что я могу, по-вашему, предпринять?
– Ну, не знаю…
Разговор получался не слишком вразумительным.
– Не вижу, что сейчас мог бы сделать. Вы же сами сказали – он успел скрыться. Так зачем нам теперь какая-то суета посреди ночи?
Я уже собрался от злости швырнуть трубку.
– Хотя постойте, – продолжил сержант, словно на него только что снизошло вдохновение. – Я пришлю к вам туда констебля. Он все возьмет на себя. Только дождитесь его…
И прежде чем я смог произнести хоть слово, он, а не я, резко бросил трубку телефона.
Я оказался в ситуации одновременно и абсурдной, и крайне неприятной. Я не мог теперь отправиться спать до появления констебля, потому что кто-то должен был впустить его так, чтобы он не перебудил весь дом. И еще. У меня зародилась мысль о том, как повезло моему старому другу Бифу, если на его долю выпало расследование нового громкого дела, а он взялся за него слишком небрежно и ошибочно. Я находился в самом мрачном и озлобленном расположении духа, сидя и дожидаясь в почти пустой комнате, где компанию мне составляло только тело Роджерса.
Но прошло не так уж много времени, когда, снова подойдя к окну, я увидел фигуру молодого полицейского, поспешно шагавшего по улице. Я открыл окно, с облегчением обнаружив, что ливень немного, хотя и ненадолго, унялся. Передо мной возникло лицо довольно-таки привлекательной наружности констебля, телосложением и манерой держаться напоминавшего боксера.
– Меня прислал сержант Биф, сэр, – сообщил он.
– Очень хорошо.
Я рассказал ему о том, что произошло. Причем он все время улыбался мне приветливо и дружелюбно. А ведь его только что подняли с постели и приказали выйти во мрак ненастной ночи. В его прекрасное настроение даже как-то верилось с трудом.
– Я все понял, сэр, – сказал он. – Остальное предоставьте моим заботам. А вам лучше вернуться в постель.
Что я с превеликим удовольствием и сделал.
Глава 5
Проснувшись утром, я увидел, что дождь прекратился, а ветер стих. Сквозь облака даже пытались робко пробиваться лучи зимнего солнца. Однако спустившись к завтраку, я обнаружил,
