все его понимание, о том, кто он есть, его порывы и желания, все это фальшь, игра, признаюсь, часто талантливая. Он будет тем, кем ему скажут быть, захочет того, что ему навяжут. Красивые жесты, умные фразы, были придуманы задолго до его рождения. Он – плагиат, фикция, тень кукловода. Ничтожество, возомнившее себя богом, а по сути, тварь дрожащая.
Я отшатнулась, хотя и так была в достаточном отдалении от него. Мне вдруг стало страшно от того, что уже несколько минут на этой крыше я была с абсолютно невменяемым человеком.
Он внимательно наблюдал за моей реакцией.
– А причем тут высота?
Голос предательски захрипел.
– Еще один красивый жест, романтическое представление о том, каким должен быть интересный человек. Как говорит молодежь, ФИШКА.
– А вы? Что тогда Вы? Человек, возомнивший себя выше выдуманных образов? Или может быть, кукловод? Судья? Миссия? Пророк?
Казалось, я уже не смогу остановиться…
– Или, может быть, ваша первичная роль вам не удалась? Бездарность, ставшая критиком?
– Наблюдатель.
Твердо остановил он меня. Я покачнулась, в голове все перемешалось, только утром я думала о…
– Не человек?
Вырвалось у меня. Он утвердительно кивнул.
– Тот, кто украдкой ворует вкус у жизни сладкой… не смея быть, убил желанья. Проклятье – вот его изгнанье!
Я не знаю, откуда пришли эти строки в мою голову. Он криво улыбнулся.
– Ты и тогда так говорила.
– Каин! Что ты делаешь, Каин?
Оригон мрачной скалой высился надо мной. Когда он появился?
Мужчина перевел свой внимательный взгляд с меня на Оригона.
– Ничего. Мы просто болтаем с малышкой Пифией. Я не нарушал твой запрет, даже близко не подходил.
Ядовито ответил он.
– Ты пробуждаешь ее память!
Ярость сверкнула в глазах Оригона. Я почти физически почувствовала, как закипает его кровь. Мне стало нехорошо, сознание помутилось.
– Осторожнее… она такая хрупкая, как фарфоровая куколка.
Оригон быстро глянул на меня, и в тоже мгновение меня подхватили сильные руки.
– Прости…
Его горячее дыхание обожгло меня. Он заставил себя успокоиться.
– Как трогательно! Сцена достойная аплодисментов. Твое падение, Оригон, вопрос времени. И таймер уже тикает…
Жестко проговорил Каин.
– Он ядом отравляет суть, когда не выдохнуть и не вдохнуть… Его слова – удары плети, и помыслы его чернее тени…
Мои тихие слова зависали в пространстве.
– …он – смерти дар, судьбы изгнанье, отступник жизни, раб преданья. В его душе зияет рана, и боль ее – его отрада… он ненависть возвысил до небес, и зависть черная – его надгробный крест!
Жестко закончил он, его глаза были холодны и безжизненны.
Я высвободилась от рук Оригона, сделала несколько
