лежа на ее грудиИ локоном играя,
Ты Музе скажешь вдруг: «Гляди!
Сестра твоя родная!»
Закончив чтение одновременно, мы с Гагой глянули друг на друга и радостно захохотали.
По случаю весьма позднего нашего появления Ренатушка встретила нас в прихожей бледная, скорбно прижав руки к груди… И, естественно, поутру довольно чопорно с нами обращалась – сухо кивнула и прошла в ванную. Гага, повернув голову, посмотрел ей вслед. Судя по добродушно оттопыренной нижней губе и блеску глаз, он был доволен, что гулянье, редкое в его теперешней жизни, блистательно удалось.
Ренатушка вышла из ванной уже причесанная, свежая, подтянутая, как и положено молодой немке.
– Я все понимаю, Игор, – заговорила она. – Но скажи мне, зачем ты взял сумку с получкой – ведь ты же знал, что напьешься и потеряешь ее!
«Ну, во-первых, там была уже не вся получка…» – подумал я.
– Но ты же прекрасно знаешь, Рената, – слегка передразнивая занудливость ее тона, произнес Гага, – что сумку вернут: сколько раз я напивался и терял ее – и каждый раз приносили!
– Но зачем тебе нужно столько раз напрягать нашу социальную систему, вновь и вновь проверять ее честность! – взволнованно проговорила она.
– Но мне кажется, это ей приятно! – вступил я.
Гага мне подмигнул.
– Ну что ты, Валера, тепер хочешь на завтрак? – уже весело и дружелюбно (вот жена!) обратилась ко мне Рената.
– Думаю – корочку хлеба за такое поведение! – скромно сказал я.
– Дай ему корочку хлеба… и йогурт… и сыр… и кофе свари! – уже вполне сварливо скомандовал хозяин. – В дорогу нам положи только питье: этому – пиво, мне – швепс! Жратвы не клади – купим что-нибудь по дороге.
Приступ крестьянской скупости, усугубленный похмельем! – так это сформулировал я. Мы спустились по лестнице в прохладный и сумрачный гараж под домом и подошли к машине… Гага сосредоточенно молчал – чувствовалось, что предстояло путешествие достаточно серьезное.
Мы поцеловали в разные щеки Ренатушку, положили сумки на заднее сиденье, сели сами на передние.
– Пристегни, Валера, ремешок! – Рената, протянув руку, подняла с сиденья ремень страховки.
Я пристегнулся, утопил кнопочку возле стекла, блокирующую дверь, – так на моей памяти поступали все серьезные автомобилисты, – поерзал, поудобней устраиваясь.
– Ну, спокойно, Рената! – Игорек поднял руку. – Вечером позвоню!
– С богом! – проговорила Рената взволнованно.
По наклонному бетону мы подъехали к воротам, Гага нажал пальцем кнопку радиопульта, зажатого в руке, и ворота разъехались.
– Кстати… – Он достал темные очки, набросил на нос. – Кнопочку блокировочную вытащи! – тщательно выруливая по дорожкам, отрывисто произнес он.
– Пач-чему?!
– Я, кажется, сказал! – сварливо произнес он.
Дикие химические реакции бушевали в нем. Сужу по себе. Иностранное
