незваные гости, они просидели бок о бок в темноте на краешке кровати. Когда зарычал мотор и захлопали дверцы машины, Вера подошла к окну и отодвинула край занавески. Она увидела, как Илья подсаживает в «воронок» Катю и, сняв кепку, окидывает взглядом родной дом…
Дело, по теперешним временам, было обычное – людей забирали сплошь и рядом. Отец называл это «контру вычищают». Что такое «контра», Верка представляла с трудом. Ну какие, скажите на милость, враги революции из этих замшелых господ, которые без прислуги шагу не ступят? И уж тем более трудно было поверить, что их бывшие соседи, Дедовы, могут представлять какую-то опасность для новой власти. Она сказала об этом мужу, но он ответил, что «там» разберутся, а она не должна волноваться. Но Верка, неожиданно для себя самой, волновалась. Когда муж заснул, как засыпает уставший за день человек с чистой совестью, она ещё долго ворочалась в постели, пила воду из графина на комоде. Потом, чувствуя, что сон нейдёт, села на стул у окна и стала смотреть на залитый лунным молоком ночной город.
Живя в собственном эгоцентричном мирке красивой и пышущей здоровьем молодости, никогда прежде она не задумывалась о том, что происходит вокруг. Дурная слава соблазнительницы и разлучницы оттолкнула от неё школьных подружек, и Верке поневоле приходилось довольствоваться компанией парней и мужчин, которые увивались за ней в надежде, что и им что-нибудь перепадёт от этого изобилия. Но кавалеры говорили с ней только о том, что она хотела слышать, и политические разговоры в этом списке отсутствовали. Однако Верка не была так уж глупа и, когда брала на себя труд в чём-то разобраться, то выводы, как правило, делала верные и беспощадные.
Теперь, сидя у окна, она перебирала в памяти все случаи арестов, о которых ей доводилось услышать. Многих из арестованных она знала в лицо, а с другими была даже знакома. Не считая нескольких бывших господ, не успевших или не посчитавших нужным убежать за границу и тем поплатившихся за свою беспечность, остальные были ничем не примечательные люди. А что если и за Виктором вот так однажды приедут? Ведь неизвестно, что творится в головах у этих комиссаров! Вон Федька, её бывший хахаль, так просто бредил «недобитыми буржуями» и «контрреволюционной сволочью», на каждом шагу они ему мерещились. Она даже однажды его спросила, смеясь: а может, я тоже контра? На что он ответил совершенно серьёзно, что, ежели так, он самолично в неё разрядит револьвер. Она тогда долго хохотала и всё спрашивала его: который из них? Но с этого дня стала держаться от него подальше.
Уже луна ушла на другую сторону дома и на востоке прорисовались очертания дальних холмов, а она всё сидела, облокотившись на подоконник, и не могла справиться с тревогой. Виктор повернулся в постели и, не обнаружив рядом жены, резко сел в постели.
– Вера!
– Тссс, тихо, – сказала она от окна. – Весь дом перебудишь.
– Ты чего не спишь?
Она сбросила шаль и села в кровать, подоткнув
