чтобы сказать спасибо за то, что Арлин такая двуличная сучка, она бы ее так поприветствовала, что та, визжа колесами, умчалась бы прочь, оставив в память о себе запах горелой резины. В былые времена Арлин, может, так и сделала бы. Потом улыбнулась бы Дуэйну, словно ничего не произошло. Поняв, какие у того планы на вечер.
Но сейчас Дуг отвалил со взятой на пробу дверцей грузовика, а Шерил стояла в ее гостиной, и во всем этом была ее крестной, Бонни, вина. Позже, уже пьяная и довольная, она выдаст Бонни звоночек и так ей все прямо и выскажет.
– Уверена, – сказала Шерил, – тебе известно, где он, просто ты мне не говоришь.
– Знала бы я, где он, – сказала Арлин, – не разбирала б этот грузовик на части, чтоб вернуть, может, треть выброшенных на него моих денег. Я бы его отыскала и натравила долговых приставов, засунула ему эту жалкую развалюху сама знаешь куда и полюбовалась, как они выбьют плату за амортизацию из его жалкой задницы.
– Это тебе за соучастие, – сказала Шерил. – Ты получила как раз то, что заслужила.
Арлин принялась было отвечать, но никак не могла сообразить, какие слова подобрать, боялась, что выйдет как-то гнусно и слабенько, как бы ни старалась. Так что вместо брани плеснула в стакан на два пальца старой доброй текилы «Хосе Куэрво». То был единственный мужчина в ее жизни, который никогда не врал и от кого всегда было известно, что получишь. Потом она сказала:
– Я тебя сюда пригласила, чтоб сказать, что сожалею.
– Ага, – отозвалась Шерил. – Как раз это я всю дорогу и твержу про тебя. Придет время, до чертиков пожалеешь, что ходила ко мне в дом, как гостья, хлеб мой ела, будто подруга моя. Обхаживала меня по-всякому.
Арлин остановила ее, силясь сообразить, куда подевались все поводы обхаживать.
– Ты зачем мне это сейчас говоришь?
Шерил глубоко вздохнула, как человек, которого ударили по больному месту. В последнее время все тыкали Арлин носом в кусок дорогостоящего хлама, стоявший возле дома: покореженный, так что двери больше и не закрываются.
– Я, когда услышала, – сказала Шерил, – что грузовик тут стоит, то подумала…
– Что подумала? Что он тут с ним вместе?
– Может быть.
И что в Рики есть такого, не могла не дивиться Арлин, что вынуждает баб жалеть, что он не возвращается и опять не устраивает кавардак?
– Ну так его нету.
– Ну да. Теперь-то вижу.
Открылась дверь. Бочком вошел сын Арлин. Волосы были всклокочены, в чем сама же Арлин и виновата: слишком уж спешила начать разбирать на части несчастье у крыльца и более или менее предоставила мальчика самому себе. Сзади на синих джинсах был вырван клок, но об этом Арлин и знать не желала. Пока. Хотя бы трусы у него чистые, слава богу.
– Тревор, ты где был?
– Там, у Джо.
– Я тебе позволяла пойти к Джо?
– Нет. – Потупленный взгляд. «Он его, – подумала Арлин, – небось,
