Там, в полном одиночестве, её самая яркая, талантливая ученица Лия пыталась обрести душевный покой и веру в то, что жизнь прекрасна. Как красиво звучит… И как фальшиво… Да…
Тина грубо оборвала мысль и спросила черноокую Сишу:
– И что же вы сделали? Когда поняли, что в этом лагере хуже, чем в предыдущем?
– Возле лагеря была деревня, а в ней жил лекарь. Звали его Амос. Я до него кое-как добралась и уговорила взять нас к себе. Вот к нему однажды ночью мы и сбежали.
– И стали жить у него?
– Да. Он и, правда, вылечил нас своими мазями и настойками. Амос же и роды у сестры принял. Родился мальчик. А меня Амос взял в рабыни. Даже бумагу какую-то у сельского старосты оформил. Пришёл от него и сказал: «Теперь ты – моя вещь. По закону». Я его за это стала ненавидеть! А тут ещё Амос начал возмущаться тем, что младенец слишком голосистый. Он даже сестру пару раз избил: дескать, младенец спать ему не даёт. Когда ребёнку было месяца три, в дом лекаря нагрянули солдаты. Первым в хижину ворвался заместитель командира отряда. Ни слова не говоря, он взвёл курок своего пистолета и прицелился в моё сердце. Так мне казалось… Что прямо в сердце.
– Он успел выстрелить?
– А где была сестра?
– А ты хоть на пол упала?
Резкий, режущий уши звук заставил всех вздрогнуть. Но это был всего-навсего школьный звонок.
Всё, – сказала Тина. – Урок окончен. Мы очень благодарны Сише за то, с каким мужеством она делится с нами своей историей. Мы дослушаем её на следующем уроке. И… Спасибо всем.
Выходя из класса, она заметила, что штурмовики что-то яростно обсуждают, а Дарт Вейдер снимает свой плащ, капюшон и маску, закрывавшую глаза. Тина вышла в коридор, вздохнула и решила, что следующий урок даст нужные подсказки, что делать с этим паноптикумом дальше. И успокоилась. Но лишь на минуту. Потом в сердце что-то провернулось, и оно заболело. Она ничего не могла поделать: орган, который по мнению всех американских специалистов служит лишь насосом для перекачки крови, наполнялся нехорошим предчувствием беды.
Глава 7. Вечер того же дня. Слёзы Клоуна и Кровавый зонт
Клоуну не спалось. Да он и не пытался. В таких случаях он с радостью выполнял инструкцию доктора Хата. А она была предельно ясной:
– Если спать не хочется, то заставлять себя не надо. Надо заняться чем-нибудь таким, от чего устанет либо тело, либо глаза. Тогда и сон подберётся ласково и незаметно.
Клоун решил сделать привычный обход больницы. Ему это разрешалось. Больше всего ему хотелось навестить новую пациентку. Девушку с большими карими глазами, за привычной печалью которых зачастую хитро пряталась насквозь бесхитростная, детская улыбка. Совсем, как у них, клоунов. Или наоборот? Да… Наоборот! У клоунов за ребячьей улыбкой привычно прячется влажная паутина печали…
Клоун
