уже подмечает. А иначе, наверное, нельзя? Если мы их возбуждаем, притягиваем, так это, что обозначает? Это же хорошо! Это они от нас, и это мы такие в них разжигаем желание обладание нами… Ой, мамочки!!!
И это опять с ней все обсуждаем, шепчемся и тихонечко, укрывшись вдвоем под ее одеялом, счастливо отмечаем и хихикаем: по поводу того, а какой он у них на самом-то деле.… Потом лежу в постели, а перед глазами все проплывает…
Как мы идем вчетвером по улицам освещенного города, и мне кажется, что все кругом так же счастливы, как и я, как мы этим вечером вчетвером… А потом наплывает его лицо и губы, которых я касаюсь, не закрывая глаз, а затем поцелуй наш, и те ощущения в ногах от его желания! Все, я, наконец-то уплываю и засыпаю…
И только уже в самый последний момент перед отключением сознания мои губы шепчут ему….
– Спи, я тебя жду, я тебя люблю! Это я тебе, твоя Кадеточка говорю, мой милый и нежный мальчик!
Бирка
– Слушай, курсантик! Может, уже хватит! – слышу это, когда мы
с Володькой подходим к стойке бара в доме офицеров флота, который чаще всего называли кратко – ДОФ.
Кому это говорит барменша, я не вижу, так как он наклонил низко коротко остриженную голову и, вытянутыми вперед, прикрыл ее руками, которые разложил на стойке бара. При этом я различаю короткие почти квадратные погончики с белым кантом и маленькие, обвитые плосковыпуклыми канатами якоря. Курсант, сразу же определяю я. Только вот с кого курса? Не вижу сколько у него золотистых галочек-птичек, из-за образовавшейся складки на рукаве форменной суконки,.
– Я тебе сказал! – слышу довольно грубый голос из-под его рук. – Наливай!
– Нет, может и правда хватит, – продолжает робко упорствовать барменша.
Я отворачиваюсь и легко соскальзываю с банкетки у стойки бара, больше всего заботясь о том, чтобы моя и без того, такая коротенькая юбочка не задралась и не засветила бесстыдно мои ляжки…
Я уже делаю шаг навстречу Володьке, который несет в обеих руках железные вазочки с шариками мороженого, но затем все происходит так быстро, что я только успеваю отметить происходящее и почти не успеваю осмыслить.
– Сука старая! Дай сюда бутылку! – слышу за спиной пьяный окрик курсанта и тут же вижу краем глаза, как капитан-лейтенант, что сидел рядом со мной заступается за барменшу.
– Товарищ курсант! Немедленно извинитесь и вернитесь в училище! Я приказываю!
Я поворачиваю голову в их сторону, но тут я только успеваю уклониться, как мимо меня пролетает, сбитое крепким ударом, тело капитан-лейтенанта.
– На, сука! – слышу у себя за спиной глухой удар и надрывный выкрик дебошира.
Мимо меня, неуклюже и грубо отталкивая, проскакивает фигура дебошира, и я только успеваю запечатлеть его пьяные глаза навыкате и перекошенный в злобной усмешке рот. Меня тут же обдает крепким запахом алкоголя.
– Гад! Вот сволочь! –
