горной реки, по еле различимой тропе, спотыкаясь о корни и камни. Но в ушах только шум воды на перекатах.
Мое сердце колотится, и я жду от него чего-то такого необычного, что так непонятно, и так волнует, я чувствую, и голос мой выдает меня.
– Жора! Жорочка! – обнимаю его…
Руки и ноги трясутся. Тянусь к его лицу и обжигаюсь его дыханием. Поцелуй. Еще и еще, до нервной дрожжи.
Его рука скользит, замирает секунду и, вот я уже ощущаю ее прохладную, крепкую под своим толстым, и колючим свитером. Его ладонь мягко и медленно поднимается, рука следом задирает край свитера. Я жду. Напряглась так, что слышу, как звенит тишина. Потом прикосновение к груди. Легкое, но у меня все сразу же кружится, и я хочу еще, но ноги не держат. Сажусь, ускользая из-под руки, он садится рядом. Обнимает, ищет губы, целует. Что-то шепчет, чего я не слышу, так как жду, жду его рук, прикосновений, объятий. В голове проносятся мысли.
Что ты хочешь? Ты хочешь его? Обжигаюсь от мыслей и желания. А как? Что он будет делать? Как я? Что? Все снимать или как? А потом вдруг стыдливая мысль. Я же не вымылась там! Я же думала. Нет! Я хотела, но не для этого просто для чистоты, гигиены. Я что-то все время крутилась и все воду хотела налить из чайника, но что-то все время мешало. То Володька, то Жора. Я хотела все сделать незаметно, но все никак не получалось. Мне все время что-то мешало. Наконец, я смогла и уже повернулась с кружкой в руке, как тут сестра. Ты зачем, ты куда? Ребята обернулись. Я отшутилась, и пришлось эту воду пить, как будто бы это чай. Так, и легла. А теперь не смогу перед ним. Стыдно и страшно стесняюсь этого.
С трудом, пересиливая себя, отклоняюсь от его горячих, настойчивых губ. Он уже лег рядом, тянет, плавно опрокидывает на спину и удерживая меня…
Камни. Холодные, колючие, больно врезаются в спину и впиваются в ноги. Потом он наваливается и уже больно так, что я легонечко вскрикиваю. Жора не понял. И давит, прижимает. Его рука снова под свитером. Я вся трепещу в ожидании прикосновений к груди. Жду. Ладонь медленно лезет по телу и опять задирает свитер. От волнения перестаю дышать. Пальцы его коснулись чашечки бюстика и тут же прижали, осторожно сжали грудь.
– Ах! – невольно вырывается у меня.
Он прижимается всем телом и давит, придавливает так, что еще секунду и я, я уже стону от нестерпимой боли в спине. Он опять не понял, тогда я ему.
– Больно! Жорочка! Больно очень.
– Я! Я не хотел! Прости! – И рука его сразу же исчезает. Тело мое освобождает его тяжесть.
– Уф! – невольно вздыхаю.
– Что? Что я так плохо сделал? Прости!
– Да просто не то, что ты думаешь! Камни! Эти холодные и колючие! Я легла, потом ты на меня, Жорочка. А мне же ведь больно! Я же нежная девочка.
– Ой, прости! Я и не подумал. Моя принцесса на горошине!
– Ничего
