вползал страх.
Бонд незаметно придвинул ногу к батарее под стойкой. Теплые струйки мягко вползали в подошву, поднимались к щекам. Память вернула его к недавней встрече с приятелем. Они разговорились, вспоминая знакомых, и друг заметил книгу, лежащую рядом. « Ты… читаешь это?» Друг посерьезнел, пролистал книгу. И тогда Бонд заметил, как изменилось лицо приятеля. Словно невидимая стена разделила их, и когда друг вернул книгу, лицо его скрывала маска.
«Каждому – свое» – Бонд опустил уголки губ. Кто виноват, что они застыли в мире, где ему уже скучно? И ему стало досадно за свои поиски, отделяющие его от людей…
А в пельменной – тепло. Рабочий день закончен; ушла старушка с кастрюлькой отходов, дометает мусор уборщица. И все это время женщина у кассы ищет его взгляда.
– Эй, парень, – слышит он тихий голос, – помоги…
Вот он – момент – его боль и сомнение. Сейчас он поднимется, подойдет к окликнувшей его женщине… Остановится поезд у старого домика и, поколебавшись, он выйдет на полустанке. Содрогнутся цепью вагоны, качнется состав… Темный вечер, глушь, рядом чернеющий лес. И – огни уходящего поезда…
Все так и будет, он умеет предвидеть. На мгновение пронеслось: вот он, рядом с женщиной. Несут бачок в кладовую. Она упирается ему в плечо, и он чувствует ее крепкую ладонь. А потом они запрут дверь, и она расставит закуску…
Все так и будет: усталые люди, бутылка вина и желание праздника. Но до этого они пройдут в сумраке мимо остывающих плит, и в коридоре он заметит мерцающий прямоугольник. Зеркало! На мгновение он взглянет в холодноватую гладь, – бледным пятном выступит подбородок, нижняя губа наехала на верхнюю… – точно лицо неживого – призраком из темноты.
И они будут сидеть, согреваясь вином, и смотреть, как светлеет за окном пейзаж окраины. Свет с улицы скользит по крышкам бачков, ложась на ее полные руки. Он чувствует в темноте ее улыбку.
– Ты далек, как звезда, и пути к тебе нет…
Женщина тихо поет… Ее зовут – Тоня. Что ответить ей?
– Все временно… – он чуть опьянел. – Главное развитие…
– Мы тоже читаем… Книжки всякие… Ты петь любишь?
– Что? – Бонд задумчиво вертит стаканом. – Есть книги от которых меняешься… А в жизни много случайного…
– Смотри! Оп! – под ее руками раскрывается цветок из нарезанной колбасы и горошка. Глаза ее искрятся.
– И вино тебя не греет
В час дурного настроенья… Ха-ха-ха…
Все так и будет. И он попросит ее рассказать о себе, хотя знает: избушка на конце пустыря, муж – алкоголик сбежал в трудное время, школьница – дочь возится у печи, ожидая мать… Жить, кормить… Желудки… В этом – жизнь?
– А еще я люблю стирать, – скажет Антонина. – Ничего, что я про свое? Я бы тебя с одним чемоданом приняла…
Они
