в России я могла пропустить веселую тусовку, потому что не налезло любимое платье. Вечер потерян, зареванная, съедаю шоколадного пирога на ночь. А тут еще подружка сетует из доброты душевной: «эк разнесло тебя, мать!». Для тебя же старается, доброжелательница, чтоб тебе, тушке упитанной, глаза открыть.
В Чили так не принято. Тут не обижают человека случайным словом. Ничего в лоб, все за глаза. Люди избегают откровенных разговоров и открытых конфликтов. Они могут ненавидеть друг друга – и целоваться при встрече. Худой мир для них лучше доброй ссоры. Это щадящий режим существования, тут никто не добьет благим намерением в конце трудного дня.
И поэтому ничто, даже бока и брюшко, не мешает носить лосины. Дискриминации по поводу лишнего веса в Чили нет. Вот чем хороша Латинская Америка. Можешь распустить себя, можешь расслабиться – и тебя не побьют камнями.
А можешь держаться в тонусе, бодряком. Тебя не заставляют быть красивой. Тут внешность – не повинность, а вопрос внутренней культуры, самодисциплины. И пусть меня штормит от голода, а настроение поганое, но в конце месяца я надену любимое платье.
За пределами России моя мотивация прояснилась. Да, я буду держать себя в руках. Но не затем, чтоб быть как все. А наоборот.
Красивые чилийки по улицам не ходят. Все они – с точеными фигурами, правильными чертами лица, ухоженные и стильно одетые – собраны в телек. Или делают успешные карьеры в другом месте. Встретить красивую чилийскую девушку в метро – редкая удача. С каблуками тут совсем грустно. Потомки индейцев мапуче, как правило, не отличаются высоким ростом. Высокие не живут в моем пролетарском районе. Я включаю щадящий режим и надеваю каблуки только с теми, кто ростом хотя бы с меня. То, что было суровой необходимостью, теперь в радость.
Почему нас так возмущают располневшие, неопрятные женщины? Почему я, человек с высшим образованием, думаю про какие-то лосины? Почему просто не оставить все как есть и не перестать брюзжать?
Это даже не вопрос выбора. Хочешь быть худой – пожалуйста, хочешь быть квадратной – будь ей! Это вопрос внутренней самоидентификации. Мы, русские, – многостаночницы. Все традиционные ролевые модели у русской женщины – в заводских настройках. Чувство стиля прививается с годами. Мы вцепились в это «русские девушки – самые красивые» мертвой хваткой.
И пока чилийки едят мясо с кровью, запивая колой, смеются и пляшут, я сижу на диете. Хотя тут никто не назовет меня толстой. Я сижу на диете в Сантьяго-де-Чили, в комнате с видом на вершины Анд.
Привидение в моем унитазе
У меня примета: если кто-то очень сильно заморочен на уборке, на стерильной чистоте, с ним что-то не так. Если кто-то не может спокойно сидеть и разговаривать, потому что у него стулья по отношению к столу стоят не перпендикулярно, значит, у него легкие отклонения. Может, и не фатальные.
Говорят,
