нового костюма. Итоги голосования по защите диссертации тов. Ч-вой: двадцать два голоса „за“, „воздержавшихся“ – нет, „против“ – тоже нет… Последние слова были заглушены вторым взрывом аплодисментов. Толпа сотрудниц подносила героине дня цветы.
Председатель ученого совета Академии наук академик-орденоносец К-в жал папе руку и говорил ему ту самую фразу, которая разбудила меня во сне: „А тему вы выбрали очень удачную“.
О последующем я помню уже очень смутно, у меня в голове были мысли совсем другого порядка. Результаты голосования еще раз поставили передо мной вопрос, что важнее: талант или усердие, гениальность или трудолюбие? Раньше я думал, что гениальным людям присущи особые, выдающиеся способности и природные дарования. Теперь я понял, что это не совсем так. Я вспомнил мнение Оствальда о том, что успехи гения обуславливаются прежде всего напряженным целеустремленным трудом в течение длительного времени. Я вспомнил Дарвина, одиннадцать лет работавшего над „Происхождением видов“; Маркса, сорок лет создававшего „Капитал“; Эдисона, толкнувшего XX век на путь века электричества; Ломоносова, на полтора столетия опередившего научную мысль, – и я согласился с мнением Оствальда, что гением может быть всякий при наличии даже средних способностей и дарований.
И тот день, когда передо мной со всей своей ясностью и серьезностью встал реальный вопрос о необходимости перестроить свою психологию, повернуть принцип работы от „схватывания на лету“ к усидчивости, – этот день я считаю самым памятным днем в моей жизни».
Студенчество
Чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная.
Когда Колюша кончил среднюю школу, то для него не был ясен вопрос о выборе дальнейшего пути. У него тогда не замечалось еще каких-либо определенных склонностей. Ни одна из отраслей науки и техники не была особенно близка его сердцу. В свое время, в старших классах средней школы, он интересовался астрономией и прочел по ней порядочное число книг. Но затем интерес к ней остыл. Будучи юношей, он охотно читал духовную и философскую литературу. В частности, большой интерес он проявлял к «четвертому измерению», читал о нем все, что удавалось достать. Поэтому он заговаривал с нами о философском факультете университета, но соглашался с тем, что при современной постановке преподавания он не найдет там того, что ищет.
По склонности пофилософствовать он иногда писал афоризмы в записные книжки своих товарищей. Вот один из них: «Мысль и мышление – это явление, при котором природа изучает и познает сама себя».
Он выбрал наконец специальность «автоматика и телемеханика» в Энергетическом институте. Это было близко к его склонностям в детстве. Но ни он, ни мы, его родители, не чувствовали, чтобы это было его призванием. В институт он был принят без экзамена как круглый отличник. Пробыв лето на даче с семьей, с начала осени он стал усердно заниматься
