дурачился Генка в разношёрстной компании; когда Марк нёс мимо них свой поднос, он закричал ему:
– Э, давай сюда! У нас тут собрание форсов!
– Давай потом, я поесть хочу, – отмахнулся Марк.
Он всё же оглянулся на них. Если Гена не пошутил, и все они действительно были форсами, то он собрал уже половину. Уплетая обед, он видел, как они тянут к себе смущённую Айгеру вместе с её подносом.
Мишка, развернувшись к соседнему столу, оживлённо болтал с одногодкой, тоже поступившей на Ритму. Юра вяло ковырял остывшую тефтельку. Марк же принялся изучать остальных членов Генкиной компашки.
В углу тихо сидел, поблёскивая глазами по сторонам, мрачный парень с тёмными патлами, небрежно торчащими в стороны, горбатым носом и большими, выразительными глазами – Рома Воронов. Сколько Марк его ни встречал, тот вечно ходил в наушниках – даже сейчас лишь один висел на его груди, а второй был воткнут в ухо.
Рядом, ни на кого не глядя, молча жевал свой обед Виталик, крепкий, осанистый паренёк, стриженный почти налысо и со слегка выдвинутой вперёд нижней челюстью, которая придавала его лицу, мягко говоря, не слишком интеллектуальный вид.
Камиля́ – всплыло в памяти имя девчонки, которая заговорила с ним в толпе перед списком, – переговаривалась с хохотушкой Тоней, эпатажной девицей с гривой рыжих волос, искромсанных какой-то дикой стрижкой.
Гена – удивительный рен, думал Марк, разглядывая их. Он общался со всеми, знал весь свой год – сто шестьдесят семь человек! – не просто в лицо и по имени, он помнил привычки и вкусы каждого, и даже среди самых тихонь вряд ли был студент, с которым Гена бы хоть раз за день не перекинулся словечком.
Пока Марк расправлялся со своими спагетти и тефтелями, к Генкиному отряду присоединилась щупленькая кореянка Лариса с наивной кукольной мордашкой и щебечущим голосом. Сшугнув трёх робких одиннадцатилеток с соседнего стола, они придвинули его к своему, чтобы места всем хватило.
Доев, Марк, кинул взгляд на товарищей. Один так и сидел над тарелкой, удручённый; второй, воодушевившись примером Гены, пытался собрать вокруг себя компанию из новых однокурсников – не так успешно, впрочем. Махнув на них, Марк взял свою кружку и втиснулся между Ромой и Ларисой.
В этой компании, где все едва знали друг друга, тоже царила бы весьма напряжённая атмосфера, если бы не Гена – кто-кто, а он разрядить обстановку умел. Сейчас, с интересом друг друга разглядывая, они шумно гадали, кто из них в какой семье окажется – в этом году новеньких делили между собой пятая и шестая семьи Форсы.
Неужели это элита года, думал Марк, оглядывая собравшуюся команду. На первый взгляд, мало кто из них тянул на общепринятый, идеализированный и романтичный, образ боевого мага. Да если бы Марка до распределения попросили угадать, кто именно с его года поступит в Форсу, он бы выбрал совершенно других ребят – и конечно, в их числе была бы Полина.
Эти его размышления прервал громкий переливистый звуковой сигнал.
– Выпускники
