style="font-size:15px;"> Бездумно перебирая в голове образцы серого цвета, я опять начал насвистывать.
– Эй! – раздался вдруг чей-то голос.
Я испуганно открыл глаза. Наклонившись и вытянувшись вперед, посмотрел поверх сорняков на калитку. Она была открыта. Распахнута настежь. Ясно, что следом за мной в нее кто-то вошел. Сердце сильно забилось.
– Эй! – послышалось снова, и из-за статуи появилась девчонка, загоравшая в прошлый раз в саду напротив. На ней была та же бледно-голубая майка «адидас» и шорты. Она по-прежнему слегка прихрамывала. Не было только солнечных очков.
– Что вы здесь делаете? – спросила она.
– Веду поиски кота, – ответил я.
– Правда? Что-то непохоже. Вы просто сидите и свистите с закрытыми глазами. Так котов не ищут.
Я почувствовал, что краснею.
– Мне лично все равно, – продолжала девчонка. – Но вдруг вас увидит кто-нибудь незнакомый. Подумает, что вы извращенец. А вы правда не извращенец?
– Думаю, что нет.
Девчонка подошла ко мне и после тщательного осмотра выбрала из составленных под карнизом стульев тот, что почище. Учинив ему еще одну строгую проверку, она поставила его на землю и села.
– Что это вы свистели? Совсем никакой мелодии. Вы случайно не педик?
– Да вроде нет. А почему ты так подумала?
– Я слышала, что педики свистеть не умеют. Это правда?
– Понятия не имею.
– Мне вообще-то без разницы – педик, извращенец или еще кто, – заявила девчонка. – Вас, кстати, как зовут? Трудно разговаривать, когда имени не знаешь.
– Тору Окада.
Девушка несколько раз повторила мое имя.
– Так себе имечко, да?
– Как сказать, – ответил я. – Мне всегда казалось, до войны был такой министр иностранных дел – Окада[14].
– Я в этом ничего не понимаю. История мне не дается. Ну ладно. А может, у вас какое-нибудь прозвище есть? Что-нибудь попроще, чем Тору Окада.
Я тщетно пытался вспомнить, было ли у меня когда-нибудь прозвище. Ничего похожего. Интересно, почему?
– Нет у меня прозвища.
– Ну, например, Медведь? Или Лягушка?
– Нет.
– Ну давайте же, – настаивала она. – Придумайте что-нибудь.
– Заводная Птица, – произнес я.
– Заводная Птица? – переспросила девчонка и уставилась на меня, раскрыв рот. – Это еще что такое?
– Заводная Птица, – сказал я. – По утрам, сидя на дереве, она подкручивает пружину нашей жизни.
Девчонка опять пристально посмотрела на меня.
– Я только что это придумал, –
Герой Мураками путается в государственных деятелях – видимо, он имеет в виду Окаду Кэйсукэ (1868–1952), возглавлявшего японское правительство в середине 30‑х гг.
