сигарету и прислонился к стволу бука. Начало холодать. Над горизонтом висел месяц. Месяц, похожий на кусок мела и такой же безжалостный, как в ту последнюю ночь…
После побега из концлагеря Штайнер неделю скрывался у одного из друзей. Сидел взаперти на чердаке, готовый в любой момент бежать по крыше, если услышит подозрительный шум. Ночью друг приносил ему хлеб, консервы и пару бутылок с водой. На вторую ночь он принес ему несколько книг. Штайнер читал их в течение дня, чтобы отвлечься. Нельзя было зажигать свет и курить. Для прочих надобностей на чердаке стоял горшок в картонной коробке. Ночью друг выносил его, а потом снова приносил наверх. Они должны были быть так осторожны, что не разговаривали между собой даже шепотом: служанки, которые спали рядом, могли услышать и выдать.
– Мария знает? – спросил Штайнер в первую ночь.
– Нет. Дом под наблюдением.
– С ней что-нибудь случилось?
Друг покачал головой и вышел.
Штайнер спрашивал всегда одно и то же. Каждую ночь. На четвертую ночь друг наконец сообщил, что видел ее. Теперь она знает, где Штайнер. Ему удалось ей шепнуть. Утром он ее снова увидит. В толпе, на недельном рынке. Весь следующий день Штайнер писал письмо, которое должен был передать ей друг. Вечером он разорвал письмо. Он не знал, наблюдают ли за ней. Ночью он по той же причине попросил друга больше не встречаться с ней. Еще три ночи он провел на чердаке. Наконец друг принес деньги, билет на поезд и костюм. Штайнер постриг себе волосы и вымыл голову перекисью водорода. Потом сбрил усы. Перед обедом он ушел. У него была куртка, какую носят монтеры, а в руках ящик с инструментами. Штайнер должен был немедленно уходить из города. Но он не выдержал. Он не видел жену уже два года. Он пошел на рынок. Через час он ее увидел. Его начала бить дрожь. Жена прошла мимо, но его не заметила. Штайнер пошел за ней и, нагнав, сказал в спину: «Не оглядывайся. Это я. Иди дальше! Иди дальше!»
Ее плечи задрожали, она откинула голову назад. Потом пошла дальше. Но она шла как во сне, вся отдавшись шепоту, раздававшемуся позади нее.
– Тебе что-нибудь сделали? – спросил голос за ее спиной.
Она покачала головой.
– За тобой следят?
Она кивнула.
– И сейчас?
Она колебалась. Потом покачала головой.
– Я сейчас ухожу. Попробую вырваться. Я не могу тебе писать. Это опасно для тебя. – Она кивнула. – Ты должна со мной развестись. – Женщина на секунду задержала шаг. Потом пошла дальше. – Ты должна со мной развестись. Ты пойдешь завтра туда. Ты скажешь, что разводишься со мной из-за моих убеждений. Ты скажешь, что раньше ни о чем не знала. Ты поняла? – Женщина шла дальше выпрямившись, словно окостенев. – Пойми, – зашептал Штайнер. – Это для твоей безопасности. Я сойду с ума, если они что-нибудь тебе сделают. Ты должна развестись – тогда они оставят тебя в покое. – Женщина не ответила. – Я люблю тебя, Мария, – сказал Штайнер тихо, сквозь зубы, и его глаза вспыхнули от возбуждения. – Я люблю тебя, и я не уйду, пока ты не пообещаешь! Я вернусь обратно, если ты не пообещаешь! Ты слышишь меня? – Наконец женщина кивнула. Ему показалось, что прошла
