выбрали меня в мужья… притом вы знаете, что я вас люблю… люблю больше жизни…
– Как мне этого не знать?.. Вы беспрестанно твердите это.
– Боже! Неужели я рассердил вас, говоря…
– Нет… потому что вы так этим хвалитесь, что мои родители выбрали вас моим мужем… Ну что за гримасу вы скорчили?
– Извините меня, Мариетта, но вы говорите это таким странным образом… Точно этот брак вам не нравится. Это приводит меня в отчаяние!
– Если вы желаете знать, Жан, что мне не нравится, то я вам скажу: ваше смешное шпионство.
– Но я ведь должен быть вашим мужем!
– Хороша причина! У вас будет довольно времени мучить меня после… не начиная теперь.
– Боже милосердный, мучить вас, Мариетта! Но я отдал бы жизнь за то, чтобы доставить вам удовольствие…
– Это совершенно бесполезно; вы знаете, что я не потребую от вас жизни.
– Потребуйте от меня всего, всего… кроме того, чтобы не видеть вас…
– Но я думаю, что вы преследуете меня теперь по улицам не для того, чтобы видеть меня; теперь ничего не видно, если только вы не видите в темноте…
– Вот вам вся правда, Мариетта… Я стоял там в надежде увидеть вас или услышать ваш голос… когда увидел, что вы вышли…
– И пошли за мною, чтобы узнать, куда я иду… И вы не называете это шпионством?
– Бог мне свидетель, что я не имел намерения… Но как ваш будущий муж, не имею ли я права знать?..
– Мой будущий муж! Не забывайте этого, Жан… когда вы сделаетесь моим мужем, вы будете иметь право ревновать… не прежде, сделайте одолжение…
– Не прежде! Но подумайте, до какой степени я вас люблю… Вы вся жизнь моя, все мое мужество… Неужели вы думаете, что я могу с удовольствием видеть прогулки этих смелых придворных ветрогонов под вашими окнами и что вы для них сохраняете ваши милые улыбки?
– Теперь упреки!
– О нет, я знаю, что вы добродетельны…
– Право, вы имеете такое мнение обо мне… Знаете ли, что это очень лестно?..
– Не смейтесь… Я должен сказать вам кое-что очень серьезное… Я бедный работник у мастера серебряных дел… Но если узнаю, что один из этих господинчиков, которые не уважают ничего и считают игрушкой честь наших дочерей и невест, увлекает вас к дурному… клянусь Богом, что он не выйдет живым из моих рук…
Робкий влюбленный, который только что не смел говорить, преобразился. Он как будто вырос, он был красноречив, почти ужасен…
Белокурая Мариетта, с губ которой исчезла лукавая улыбка, пристально смотрела на него… Она протянула ему руку.
– Бедный Жан… – сказала она.
Часы на колокольне собора Парижской Богоматери медленно пробили десять. Мариетта вздрогнула.
– Что с вами? – спросил Жан. – Я опять вас рассердил?
– Нет, но пора… мне оставить вас…
– Мариетта, еще раз повторяю, не оставляйте меня в жестокой неизвестности!.. Вы идете на свидание?.. Кто-то вас ждет?
