откуда я его слышал: о ее смерти упоминалось на брифинге.
– У нее было «Совершенство». – Легкое пожатие плечами, Гоген ждал продолжения. – Я выкрала «Куколку», потому что это было трудной задачей. А когда Рейна умерла, я украла алмаз еще и потому, что хотела кому-нибудь крепко насолить, и создатели «Совершенства» подошли для этого как нельзя лучше.
– Почему?
– У нее же было «Совершенство».
– Это вы уже говорили, но не «Совершенство» заставило ее покончить с собой.
– А у вас есть «Совершенство», Гоген?
– Нет, хотя я, разумеется, знаком с системой его функционирования.
Я снова прошлась туда-сюда, несколько шагов, опять остановилась и начала, тщательно подбирая слова:
– Мне кажется… – пробормотала я. – Мне кажется, что вы ошибаетесь. По-моему, оно помогло ей умереть. Она была милая, мне она нравилась. Пусть даже она меня и не помнила. Я испытывала к ней… какую-то… привязанность, что ли. По-моему, я, возможно, склонна придавать подобным вещам куда большее значение, чем они имеют на самом деле, но все же, это мое мнение, так сказать, побочный эффект… всего? Какой антоним у слова «совершенный»?
– Несовершенный? – предположил он.
Синонимы: бракованный, дефектный, ошибочный, плохой.
Я взглянула на Гогена и не увидела на его лице ни малейшего признака того, что он чем-то проникся или что-то понял, так что закрыла рот и продолжила мерить комнату шагами.
Через некоторое время, чуть поерзав на стуле и слегка вздохнув, Гоген предпринял следующую попытку:
– А этот Байрон…
– Хотел узнать, есть ли у меня «Совершенство». Почему вы так заинтересовались, мистер Гоген?
– Что еще хотел этот Байрон?
– Предупредить меня насчет вас.
– А еще?
– Это все. У меня такое чувство, что вы, ребята, обожаете друг друга подставлять и накалывать, и меня это очень забавляет.
– Мне нужно, чтобы вы связались с Байроном.
– Зачем?
– Чтобы попросить о встрече.
– Вот вы и попросите о встрече.
– Думаю, Байрон не станет со мной разговаривать.
– Выходит, вы хотите сделать меня своей «шестеркой»? По-моему, среди воров этот статус не пользуется почетом и уважением, мистер Гоген, но даже по моим стандартам это ниже плинтуса.
– Да, – задумчиво протянул он, хороший человек в грязном мире. – Думаю, наверное, так оно и есть.
Я снова принялась расхаживать по комнате, раздумывая на ходу. Ходьба помогала размышлять, теперь остались лишь мысли без слов, но слова зарождались, а мысли множились.
Я взглянула на Гогена, наблюдавшего за мной с пластикового стула с изогнутой спинкой.
Поглядела на мужчину, сидевшего в углу на «бобовом пуфе», и сказала:
– Мне нужен ноутбук и чашка кофе, если можно.
Гоген улыбнулся.
