у привата, – шепнула Сашка. Я так и сделала.
На стрипах по лестнице подниматься неудобно. Я вцепилась в перила и поняла, что руки дрожат. Саша убежала вперед, провожая гостя. Я замедлилась, надеясь, что смогу отсрочить момент… Почему первый приват должен пройти именно так?
Саша ждала меня у дверей. Николай уже скрылся в темной комнате.
– Я что, пойду одна? – испугалась я.
– Тише, не волнуйся. Это обычный танец. Я буду рядом, за дверью. Охрана будет тут же, если что – кричи.
Я зашла внутрь. Николай развалился на диване. Наверное, ощущает себя настоящим султаном. Хорошо, что в приватах почти темно – не вижу его противную рожу. Наверняка скалится, представляя, как я буду ползать перед ним на коленях.
Включилась музыка. Что-то доносилось и с первого этажа. Две мелодии сливались в бестолковую какофонию. И под это танцевать?
– Давай, шевелись!
Он раздражал все больше. В комнате даже не было зеркал, чтобы я могла отвлечься, разглядывая собственный танец. Я начала двигаться. Закрыла глаза, чтобы хоть как-то скрыться от похотливого взгляда. В привате стоял стул – им я и воспользовалась.
Уже видела, как девочки крутятся, держась за стул. Почему-то даже простые позы и движения под цветными лучами в полумраке казались эротичными. Я знала, что ему должно нравиться. Знала, потому что он наверняка не видел ничего лучше моей алкоголички-мамки.
На секунду я решила посмотреть на него и тут же застыла. Темнота скрывала его движения, но под столом он дергал рукой.
Я отвернулась сразу. Не хочу даже думать, что он делает своими грязными ручищами. Прочь из комнаты!
Из-за двери навстречу мне вышла Сашка. Взглянула мельком на наглого гостя, потом на меня, испуганную, будто грязью облитую. Хоть он не коснулся меня и пальцем, но хочется смыть все, что происходит в этой комнате!
Саша легко сбросила одежду, мгновенно оставшись обнаженной. Она подошла ко мне, прижавшись голым телом.
– Не бойся, малышка. Мы его перехитрим, – прошептала над ухом.
Мурашки пробежали по всему телу. Она коснулась моего плеча запястьем – наверняка почувствовала, как меня пробрало. Молния на спине тихонько прожужжала, и платье скользнуло вниз. Она прижималась ко мне, холодная, хрупкая.
Я неуверенно коснулась ее лопаток. Они выпирали, как зачатки крыльев.
Сашка коснулась меня – двумя пальцами провела по верхней губе, размазывая помаду. Потом поцеловала, легко, будто клюнула.
Я не целовала никого, кроме Марка. Думала, он будет последним. Но вот ко мне прикасается ледяная лиса, а я не имею права ее оттолкнуть – как глупо, что от нашего танца зависит мое будущее.
Она повалила меня на диван. Кожаный, бездушный, холодный. Она целовала меня, а я задыхалась.
Я забыла, что должна танцевать. Мы просто валялись на диване. Мне уже не казалось ужасным то, что я целуюсь с девушкой – на фоне прочего это даже приятно. Я спасалась в поцелуе, лишь бы не думать о мамином любовнике.
