«Витя, 23». Что это значит? Похоже на порядковый номер, как у футболистов.
«Работа закончилась. Уже едем, котик».
Едем? Кто кроме нее? И куда? Я так и не узнала – моя машина подъехала раньше.
Глава 7
В нашем городе один стриптиз-клуб, один роддом и четыре детских дома. Такая вот статистика.
На самом деле мысль о том, чтобы найти и подружиться с мальчишкой из детдома, пришла ко мне не сразу. Поначалу я просто раздумывала о том, как найти деньги на дорогу до Севера, на проживание, чтобы дождаться Сияния – ведь оно бывает так редко! Но каждый раз, когда я вспоминала о Марке, что-то меня мучило. Будто незаконченное дело, которое я не могу после себя оставить.
Хоть я и отгоняю эту мысль, но факт остается фактом: Марк погиб из-за меня. Сорвался ко мне на помощь, и по пути отказали тормоза. Я погубила его судьбу, а значит, должна восстановить равновесие в мире: подарить кому-нибудь другому билет в жизнь. Ребенок из детского дома подходит на эту роль.
Может быть потом, в далеком Северном городке, я пойму, что никакой жизни после смерти не существует, и я зря стараюсь связаться с Марком. Нет, это действительно похоже на шизофрению, но я не могу отделаться от мысли, что мы с ним не попрощались. В месте, где мир истончается, я свяжусь с ним. Никакие логические доводы меня не остановят – просто верю в эту ерунду и все тут!
Если разум победит, если действительно ничего не произойдет после моего путешествия – пусть. Хотя бы часть плана будет однозначно выполнена. Марк погиб, сломал жизнь. Ради него я должна помочь кому-нибудь другому – жизнь построить. Это будет честно и правильно.
В первом детдоме ответили, что, если я не собираюсь никого усыновлять, нечего звонить и тревожить ранимую детскую душу. По второму номеру долго не отвечали, а когда ответили – пробормотали что-то невразумительное. В третьем сказали, что если хочу помочь – могу перевести деньги на счет. Нет уж, я планирую, чтобы моя помощь дошла до детей, а не осела у кого-нибудь в кармане.
Четвертый детский дом назывался «Надежда». Где-то я читала, что один из синонимов надежды – ожидание. Горькая ирония для сотен ребятишек.
– Добрый день! – ответили бодро, будто и вправду ждали моего звонка.
Мы говорили долго. Я расспрашивала обо всем, что может пригодиться: как можно пообщаться с сиротами, что с собой приносить, о чем разговаривать…
Прежде всего, мне сказали, что нельзя называть их «сиротами». Хотя бы не вслух. Забавно, за последние недели я узнаю все больше «запретных» слов. В клубе штрафуют, если назвать посетителей клиентом. Еще и ругаются: клиенты в борделе, а у нас – гости! Вот и в детском доме тоже есть слова, которые произносить нельзя, хотя все понимают, что это правда.
Итак, детей нельзя называть сиротами. Приходить просто так, для общения, тоже нельзя – лучше учить их чему-нибудь. И нужно быть уверенной, что я приду не один раз – дети быстро привязываются. Ну, с этим проблем не будет, настроена я серьезно. Девушка с другой стороны телефона посоветовала мне связаться
