часть самолета, теорию двигателя внутреннего сгорания, аэродинамику, метеорологию, теорию полета и другие предметы.
«Учеба была серьезная, трудная, но очень интересная, – вспоминал Самочкин. – Всякое дело имеет свое завершение. Вот и мы наконец закончили учебу, сдали экзамены и вышли на аэродром. Ознакомились с самолетами. Нам показали, как пользоваться приборами управления, секторами газа, запоминали положение капота относительно горизонта. В общем, занимались так называемой наземной подготовкой. Затем начались полеты, сначала каждого из нас провезли по кругу в ознакомительном полете. Но я ничего не понял из этого первого полета. Не заметил, как самолет оторвался от земли, успел только посмотреть по сторонам, как снова уже на земле.
– Ну как? – спрашивает инструктор.
– Ничего не понял, – ответил я.
– Ну, ничего, потом поймешь, – подбодрил меня мой наставник».
«Так надо летать всегда»
Весной 1936 года территория аэродрома отошла в ведение Волгостроя, так как оказалась на месте будущего Рыбинского гидроузла, в связи с чем полеты временно прекратились. Только в конце лета была выбрана новая площадка в районе деревни Воробьевка в 13 км от Рыбинска. Полеты выполнялись на двухместном учебном самолете У-2 – знаменитом «кукурузнике». Все «сталинские соколы» тогда начинали свою карьеру с этого знаменитого неказистого и тихоходного биплана, который позднее, в годы войны, переоборудовали в легкий ночной бомбардировщик. А самым памятным днем в жизни Самочкина, по его собственному признанию, стал первый самостоятельный вылет на этой машине.
«Помню, дал мне инструктор два полета по кругу, повторил все еще раз, я все выполнил в точности, затем проверку проводил начальник аэродрома Бабашов. Он вылезает из самолета и дает разрешение на самостоятельный вылет.
Меня охватило волнение, даже ноги предательски подрагивали. Это была не боязнь, не трусость, а прилив чувств и радости, что я сию минуту улечу в пространство вместе со своим другом У-2. И вот я на старте, проверил мысленно, все ли в порядке, и уже безо всякого волнения даю опережение и газ. Мотор увеличивает обороты, работает отлично. Самолет плавно набирает скорость, ставлю его в горизонтальное положение, для этого поднимаю хвост движением ручки от себя. Скорость самолета все больше и больше, и вот он отрывается от земли, я выдерживаю его и через некоторое время перевожу в угол набора высоты. Все делал так же, как и раньше, за исключением того, что почувствовал облегчение. Ведь теперь я летел один. Произвожу первый разворот, второй, осматриваюсь, в воздухе никого. Вижу на земле посадочное «Т», строю маршрут по нему.
Такое чувство свободы, никто меня не подправляет, не подсказывает, передняя кабина пуста, голова инструктора не маячит впереди, не мешает наблюдению за горизонтом. Через передний козырек отлично вижу все приборы. Мне показалось, что машина идет гораздо спокойнее без наставника. Произвел третий разворот, рассчитал,
