назад – по счастью, все было на месте. С относительно легкой душой следователь Владимиров возвращался на работу в военное следственное управление…
Чего нельзя было сказать о министре обороны. Второй день подряд словно камни сыпались на голову Сергея Абдурахмановича Пержу. Сначала эти сумасшедшие курсанты, которые устроили голые танцы и в преддверии президентских выборов привлекли нежелательное внимание к себе, к армии, к министерству, и руководству страны в целом. Потом – известие из Сирии, где какие-то дураки, кстати сказать, в недавнем прошлом выпускники того же самого училища, устроили кровавую баню, которая могла бы, если бы не находчивость Сергея Абдурахмановича, ударить по международному престижу России в канун все тех же выборов куда сильнее танцев в стиле «ню». Однако, если эти проблемы решались министром сравнительно легко, так сказать, в рабочем порядке, то была у него и еще одна головная боль, разрешить которую ему не удавалось уже несколько лет и которая лежала в основе всей той авантюры, которую он вынужден был реализовывать в Сирии. По сути, это и была главная задача Сергея Абдурахмановича на посту министра обороны. Его поиски решения проблемы были кропотливыми и длительными, и кое-каких результатов он все же добился.
Сейчас в его приемной дожидался старший научный сотрудник Института военной истории, полковник Ковалев. Встреча с ним была единственным поводом, заставившим министра выйти на работу после бессонной ночи, проведенной в консультациях с полковником Грачевым.
– Пусть войдет, – скомандовал министр в селектор, после чего на пороге практически сразу появился Ковалев.
– Здравия желаю, товарищ генерал армии!
– Здравствуйте. Как успехи?
– Пока только теоретические. Но мы в начале пути. Думаю, отличное знание того, что мы ищем, лежит в основе успешного поиска. Это только в мультике про Колобков они искали то, не знаю что. А мы ищем уже вполне определенную вещь. Согласитесь, когда имеете хотя бы общее представление о предмете, поиск несколько упрощается.
– Согласен. Что же нашли теоретически?
– А теоретически вот что, – Ковалев раскрыл принесенную с собой папку и начал зачитывать. – Евангелие от Евы – недошедшее до нас апокрифическое Евангелие, лежащее в русле гностической традиции. Известно только по нескольким цитатам Епифания Кипрского (Панарион, 26)19, отца церкви, который критиковал борборитов, оправдывавших свободную любовь, суть которой заключалась в прерывании полового акта и поедание семени. В то время как некоторые гностики-вольнодумцы полагали, что плоть и зло неразрывны, тем самым признавая свободу половых отношений, большинство гностиков придерживались противоположной точки зрения, заключающейся в крайней аскезе.20
Согласно наассинианам «семя, распространяемое в космос от первоначального человека, делает космос совершенным».
The Panarion of Epiphanius of Salamis / Translated by Frank Williams. – Leiden Boston: BRILL, 2009. – Т. Book I (Sects 1—46). – (Nag Hammadi and Manichaean Studies). – ISBN 978-90-04-17017-9.
Лопухин, А. П. Ева // Христианство: в 2 т. / гл. ред. С. С. Аверинцев. – М.: Большая российская энциклопедия, 1993. – Т. 1. А—К. – С. 511. – ISBN 5-85270-050-9.
