он решил навести справки – и выяснил, что в древности на Востоке им называли юношей для секса, служивших состоятельным мужчинам и женщинам. Последнее не очень расходилось с его жизненным кредо, и потому в этих злачных интерьерах он иногда отождествлял себя с самим заведением.
Сегодня было почти так же – несколько бокалов, спутница лет 30, жадная до секса и молодых парней, быстрый секс в туалете, долгие разговоры о ночных полетах, обещание как-нибудь взять с собой, сидение у нее дома на подоконнике неглиже с сигаретой, наполненной вместо табака зеленой полусинтетической смесью с жутким запахом и немного веселящим эффектом. Правда, уж очень резва кобылка оказалась в постели – поспасть курсанту ночью практически не пришлось.
Вернувшись утром домой, он рассчитывал немного отдохнуть, но вышло слабо – товарищи по съему жилья сновали туда-сюда и во весь голос делились впечатлениями от вчерашних возлияний, мешая Володе окунуться в объятия Морфея. Так что голову от подушки он оторвал спустя два часа бессмысленных попыток уснуть. Она предательски болела и не располагала к прогулке в приподнятом настроении, как обычно в воскресенье. Выбора не было надо было лечить подобное подобным, а найти товарищей, как назло, оказалось делом непростым. Да и постельная партнерша не брала трубку, видимо, отдыхая после бурного отдыха с юным курсантом.
Вова сел на кровати, обняв голову руками. Сырцов упал рядом, сильно колыхнув спальное место и причинив Хрулеву дискомфорт.
– Хорош так трясти, башка раскалывается.
– Хреново, да?
– А ты как думаешь? После травы и вискаря всю ночь…
– Ну не только травы и вискаря…
– Ну да, ты проницателен как всегда. Яйца гудят как турбины у самолета, и трубку как назло никто не берет… А ты чего такой веселый? Сам-то под утро пришел, я слышал…
– А мы бухать идем.
– Кто-мы? Я, Щерба, еще пара человек.
– А ничего, что вечером обратно в училище?
– Фи, нам пофигу, Василенко с нами.
– Кто? Ты что несешь? – поверить в то, что строгий подполковник Василенко идет со студентами предаваться потреблению спиртных напитков в воскресенье, когда уже вечером все как штык должны быть на службе, да и военный патруль может заглянуть с внезапной проверкой, видавший виды Хрулев не мог.
– Алексей Михалыч.
– Да ладно? С какой радости?
– Не знаю, он нас еще вчера вечером пригласил. А тебе ничего не говорил?
– Я его вчера весь день не видел.
– Наверное, поэтому и не позвал. Вообще-то он к тебе неплохо относится, насколько я помню, так что непременно пригласил бы с нами…
– А куда вы идете-то?
– В баню какую-то в Ясенево, я сам толком не знаю. Только
