обвиняли во многих грехах, Клэр, но только не в двуличии. Я всегда говорю прямо, без обиняков. Что чувствую – то и говорю. Ты росла в тепличных условиях, в то время как я зубами и ногтями цеплялась за жизнь в Гарлеме. Я и сейчас иду по жизни шумно, с грохотом, а ты лишь порхаешь. У меня глотка шириной с туннель Линкольна. Твой же голос льется, как растопленное масло.
Но должен же быть предел и твоему терпению, Клэр Луиз Лоран. Этот проповедник доставал тебя больше года, с того дня, как впервые обрушился на «Французский шелк» со своей поганой кафедры. Это все равно что твоего ребенка публично выпороли бы за шалости.
Ты противостояла его узколобой критике с достоинством и честью, но теперь, положа руку на сердце, скажи: неужели ты не рада, что этот гнусный сукин сын мертв?
Клэр безучастно уставилась перед собой.
– Да, – медленно проговорила она тихим голосом. – В глубине души я рада, что он мертв.
– Хм. Однако сейчас, пожалуй, тебе лучше последовать своему же совету и приготовить для них какое-нибудь другое заявление.
– Для них? – Клэр словно очнулась. Ясмин обратила ее внимание на скопление людей впереди. Вдоль Петерс-стрит, прямо напротив здания «Французского шелка», выстроились фургончики телевидения. Вокруг них толпились репортеры и операторы.
– Черт возьми! – пробормотала Клэр. – Я вовсе не хочу быть втянутой в это дело.
– Ну, возьми себя в руки, детка, – сказала Ясмин. – Ты была одной из самых любимых мишеней Джексона Уайлда. Так что, хочешь ты этого или нет, ты уже по уши увязла в этой истории.
2
– В последних трех делах тебе не удалось добиться обвинительного приговора.
Кассиди ожидал этого аргумента, но все равно критика была неприятна. Решив не обнаруживать волнения, он придал уверенности своему голосу:
– Все мы знали, Тони, что наши шансы в тех трех делах были слабоваты. В каждом из них адвокатам на суде нечего было говорить, кроме как: «Докажите». Я сделал все возможное при наличии того мизера доказательств, и ты знаешь это как нельзя лучше.
Окружной прокурор Энтони Краудер ощупал свой жилет короткими волосатыми пальцами и откинулся в кожаном кресле:
– Наш разговор несколько преждевременный. Полиция еще даже никого не арестовала. На поиски могут уйти месяцы.
Кассиди упрямо покачал головой:
– Я хочу заниматься расследованием параллельно с ними, чтобы быть уверенным, что ни одна улика не ускользнула.
– Но тогда у меня будут сложности с комиссаром полиции из-за твоего вмешательства в дело, касающееся сугубо их департамента.
– Я рад, что ты заговорил о комиссаре. Вы же приятели. Поговори с ним. Постарайся, чтобы назначили Говарда Гленна на расследование дела Уайлда.
– Этого убогого?
– Он был первым, кто прибыл на место преступления.
