я знаю, что твоё предназначение – это она, ваша встреча в 2004 году.
Да, я опоздал, я закончил свои расчёты слишком поздно, к тому моменту ваши пути уже разошлись, но ничто ещё не потеряно. Ты остался практически прежним, она, я это видел, – тоже, вы идеально подходите друг для друга, она такая же, как и ты, она тоже вне схемы.
О вашем предназначении мне ничего не известно, знаю только, что такой союз – это нечто особенное и это бывает редко.
Я специально устроился работать в эту клинику, чтобы быть поближе к ней, зная, что рано или поздно тебя приведёт сюда провидение и вот тут-то я уже не должен ошибиться, здесь я должен исправить все свои прошлые ошибки…
Я слушал Эдмунда, сдерживаясь из последних сил, я перестал его понимать, всё, что он говорил, казалось мне каким-то бредом.
– Знаешь, Эдмунд, – прервал я его на середине фразы, – извини, но я вот о чём хотел тебя спросить. Тогда, в 89-м, когда я ушёл, ты чем-нибудь помог Андрею? И если ты в курсе, а ты должен знать, раз просчитывал мои взаимосвязи, расскажи, чем тогда всё это закончилось.
– А какое это имеет… – начал он, но тут же замолчал, наткнувшись на мой ледяной взгляд.
Помедлив несколько секунд, продолжил на полтона ниже: – Когда ты ушёл, Володя, я попросил Андрея думать о жене и дать мне….
Рассказ Эдмунда
– Давай, Эдмунд, жми, – сказал Андрей, протягивая мне свою руку.
Я вял его ладонь, сосредоточился и увидел переплетение сияющих потоков, многообразие светлых, разных оттенков чувств. Он был очень хорошим человеком, многогранным, с громадным энергетическим потенциалом, который только начал раскрываться. Среди этого многообразия я выделил нужный сектор – его семью, но он думал не столько о жене, сколько о сыне. Я видел: его маленький, чуть больше года, мальчик Артём просто купался в золотистой энергии любви своего папы. Для меня этого было достаточно, через его сына я смог увидеть и его жену Надежду. Светлая, открытая женщина, полная любви и переживаний за своего мужа и сына. Я углубился дальше, на первый взгляд всё было в норме. Сердце, печень, почки, лёгкие, щитовидная железа – всё, что влияет на общее самочувствие, всё было без серьёзных отклонений, создавало правильный энергетический фон. Почти правильную сферу с незначительными завихрениями. Я устремился к этой аномалии. Маленькая, почти незаметная на поверхности воронка, расширяясь конусом, уходила вглубь…
– Извини, Андрей, но у меня плохие новости, – сказал я. – Это пока не критично, но у твоей жены, похоже, начальная стадия рака.
Он закурил, сел на корточки, прислонившись к стене, и зажмурил глаза, не позволяя эмоциям выплеснуться наружу.
Я молчал, нечего было добавить, а ему нужно было прийти в себя.
Справившись, Андрей совершенно спокойно, но несколько отрешённо посмотрел на меня.
– Ты уверен, Эдмунд? – тихо спросил он. –
