в догадках, вернее, та догадка, что была у меня, учитывая моё состояние, несколько пугала меня.
Взглянув на меня, она погрозила мне своим пальчиком.
– Ай-я-яй, шалунишка, о чём это вы подумали? – сказала она. – Это очень целомудренный способ. Но я должна вас спросить: могу ли я воспользоваться вашей ванной?
Я молча кивнул, не зная, что и подумать.
Минут через пять она вышла из ванной абсолютно голая и юркнула ко мне в постель. Я лежал и боялся пошевелиться.
– Лягте на бок, Володя, спиной ко мне, – сказала Лиза.
Я выполнил её просьбу, и она прижалась ко мне своим телом.
– Скоро вам станет тепло, – добавила она. – Я буду согревать вас так столько, сколько потребуется, тем более, что теперь мне из вашей палаты просто не в чем выйти. Кроме халатика, как вы помните, на мне ничего не было, а его мне пришлось сейчас постирать, он испачкался, когда я вытаскивала вас из лужи.
Через некоторое время мне и в самом деле стало теплей, и я почти перестал дрожать.
Мне было очень уютно в её объятиях.
Она согревала меня, а я чувствовал себя маленьким мальчиком, который набегался за день, наделал глупостей и под конец дня, уставший и неуверенный в себе, вернулся домой к своей маме, в её нежные объятия, в поисках поддержки и тепла.
Мне было очень хорошо, и я чувствовал, что скоро усну, но перед тем как уснуть, я сказал:
– Прости меня, Лиза, и спасибо тебе за всё.
– Нет, Владимир Михайлович, это вы меня простите, – прошептала она. – Это ведь я воспользовалась вашей беспомощностью, и…. Давайте не будем об этом никому говорить, пусть это останется между нами.
– Давай, – просто ответил я.
Она обняла меня крепче и добавила шёпотом:
– Спите, вам нужно набраться сил.
Я очень нуждался в её тепле, а она дарила мне его просто так, не требуя ничего взамен.
Какая же она всё-таки добрая, и за что мне всё это, проваливаясь в сон, успел подумать я. Мне казалось тогда, что я этого недостоин.
Глава 4. Третье приближение
Я проснулся в своей больничной кровати один.
Рядом на стуле висела совершенно новая пижама, поверх которой лежал комплект нижнего белья – трусы и майка. На полу лежали новые больничные тапочки.
Спасибо, Лиза, подумал я.
Часы на стене показывали 10.45.
Завтрак я проспал, а Лиза совершенно оправданно не стала меня будить, слишком уж трудным выдался вчерашний день.
Есть не хотелось, вставать тоже.
Я лежал, вспоминал события нескольких прошедших дней, и они казались мне чем-то невозможным. Слишком много их было, странных, не всегда поддающихся логике событий, а были ли они вообще?..
Мне нравилось сомневаться в этом. – Думать, что всё осталось по-прежнему. Так, пусть ненадолго, но я мог снова стать самим собой.
Приятно
