я вкратце рассказал об убийстве на улице Кожевников.
Иосиф Казимирович выслушал меня с величайшим вниманием. Впрочем, не забывая о своей запечённой форели и вермуте. Мой рассказ закончился одновременно с ними, а также со стейком и пивом.
– Кофе, – утверждающе сказал Иосиф Казимирович. – После пива, вероятно, не совсем правильно, но я всё равно рекомендую. Здесь варят хороший кофе.
– Немного в нашем городе найдётся мест, где варят плохой кофе, – сказал я.
– Это верно, – согласился он.
В ожидании кофе мы закурили. Он тоже курил трубку, и я обратил внимание, что его правая рука с горящей спичкой ощутимо подрагивает.
– Старость, – сказал он, заметив мой взгляд.
– Вы не похожи на старика. И на пьяницу, у которого с перепоя дрожат руки, тоже не похожи.
– И тем не менее, – вздохнул он. Пыхнул два раза трубкой, наклонился ко мне, понизил голос и добавил:
– К тому же, не скрою, мне страшно.
– Бросьте, – сказал я. – У нас через день кого-то убивают. Что же теперь? Город есть город. Да ещё такой, как Княжеч. Перекрёсток дорог, свобода торговли и предпринимательства с одной стороны и вечная неуверенность в завтрашнем дне с другой. То русские без нас жить не могут, то поляки, то австрийцы с мадьярами, то германцы, то снова русские. И каждый норовит устроить здесь кровавую заварушку. Отсюда наше философское отношение к жизни. Отсюда же и все наши гении, преступники и сумасшедшие. Хотя готов согласиться, что последнее утверждение спорно.
– Это сделал не сумасшедший, – покачал головой Иосиф Казимирович.
– А кто, по-вашему?
– Я ведь не зря спросил вас о странных и необъяснимых случаях. Видите ли, я работаю в историческом городском архиве. То, о чём вы рассказываете, уже случалось. И не один раз.
– Разумеется. Ничто не ново под луной.
– Вы не поняли. Именно такие смерти, как вы мне описали. Один к одному. Из человека словно высасывают досуха всю кровь. Это было сто двадцать лет назад. И двести сорок. Триста шестьдесят и четыреста восемьдесят лет назад. Это только малые циклы. А есть ещё большие…
Бесшумно возникший сбоку официант поставил на стол поднос с кофе.
– Благодарю, – сказал я. – И принесите счёт, пожалуйста.
– Сию минуту…
– Два счёта, – сказал ему в спину Иосиф Казимирович. Официант изобразил плечами и лопатками понимание и удалился.
– Вижу, вы мне не верите, – сказал архивариус.
– Честно? – вздохнул я.
– Желательно.
– Я верю, что вы действительно обладаете некими интересными историческими фактами, – сказал я. – Готов даже поверить в то, что древние хронисты ничего не придумали от себя, а изложили их так, как услышали. Но также я уверен, что вы, скорее всего, неверно эти факты истолковываете. Ищете зловещую систему в хаосе случайностей. Тайный заговор там, где нет ничего, кроме бытовых ссор на почве ревности или, в крайнем случае, сумасшедшего
