смену оформляет их в непотребном виде. Во-первых, кроме Старикова, у них в смене все знали меру. А во-вторых, утром рейсы шли обычно на вылет: либо кавказские и азиатские рейсы, бывшие советские республики, где всегда к людям в форме относятся с почтением, трезвый ты или нет; либо Турция, где поголовно все «челноки» по понятным причинам были заинтересованы только в хороших отношениях с таможенниками. И если б хоть одна собака… – встречал бы эту группу однозначно стопроцентный индивидуальный досмотр. Вылетавшую также утром «Люфтганзу» с ее вечно недовольной представительницей, высокомерной мулаткой Гретой, знавшей по-русски только «бистро» и «надо», оформляла уже дневная, на 99,9% – однозначно трезвая смена.
Так и выходило, что маленьким минусом, омрачавшим отношения Виктора с женой, были приезды домой «с выхлопом». Супруге это не очень нравилось, и Гордеев старался ей все объяснить. Не было бы счастья, да «помог» Плаксин. Они с женой все-таки переехали в город, и теперь Вите приходилось раньше выезжать на работу. Соответственно, увеличилось и время поездки с работы домой. Виктор навострился при необходимости выпивать такую меру спиртного, чтобы и рейс утром отработать, и домой без запаха приехать. При этом он старался никакими разговорами не вызывать у жены ревность, рассказывая о каких-либо дамах на работе, и дома наступила почти полная идиллия. Этому же способствовал рабочий график – после ночной смены, немного поспав, Виктор в оставшиеся полтора суток был в полном распоряжении жены и дочери, чем те с удовольствием пользовались. Пользовался этим и Насонов, из-за чего Гордеевы периодически «батрачили» на его участке. По словам Володи, с приходом «сезона дождей» он завязывает с армией и идет по Витькиным стопам. В кадры таможни он уже ездил, добро получил, дело за малым – уволиться.
Через два месяца Виктор сдал аттестацию на соответствие должности. Ему дали печать, он съездил на склад и получил первую свою таможенную форму – синий костюм и зеленые погоны. Звездочки, по одной на каждый погон, ему тоже дали, и снова, как в армии, их обмывали, только уже никто не требовал цедить полный стакан водки, хватило бы и половины. Но Гордеев не ощущал бы себя настоящим офицером, если бы поступил не по-офицерски и не хряпнул стакан целиком. Тем более – в эту ночную смену от работы решением Иваныча Виктор был освобожден, что было очень кстати, как и отсутствие до самого утра каких бы то ни было рейсов для всех присутствующих вообще. Под шумные крики раззадоренных мужчин и охи-вздохи женского коллектива стакан был благополучно опустошен, а звезды извлечены и приколоты на приготовленные погоны. Форма была дома, и Виктор обыденно положил погоны рядом с пустым стаканом. Теперь надо представиться:
– Представляюсь по случаю получения первого таможенного звания, – сказал он и осекся. А какого звания-то? Черт, забыл спросить у Степки, как в таможне звания правильно называются.
