досмотре стали находить презервативы с долларовым содержимым, подобные случаи практически сошли на нет. Подкупать таможенника, точнее – таможенницу, производящую личный досмотр, было чаще всего поздно, угрожать – чревато. С мужиками все проходило проще, чем с женщинами, там даже просить снимать штаны не требовалось. Потом все оформлялось как нарушение, громко сообщалось на рейсе в назидание еще не оформившимся, а деньги потом сдавались в счет плана по нарушениям – ведь есть и такой. В конце концов, одной из главных, если не главной задачей таможенных органов является наполнение бюджета страны!
Ну, а на обратном пути челнок тащит закупленную продукцию обратно. Кто-то через карго – грузовые перевозки, где потом все это оформляют через общую пошлину за вес, но это не всем нравится – долго и не всегда выгодно. Электронику багажом везли меньше, в основном с Эмиратов и тоже через карго, поэтому с нее приработок был не очень большим, и количество «клиентов» было мизерным. А вот одежду с Турции тащили в огромных объемах. Все это шло на рынки, и это был хороший, совершенно не идущий ни в какое сравнение с обычным магазинным, товар. При этом, кажется, все понимали, что это все попадает на рыночные развалы не совсем легально. Так было не только здесь – так было по всей стране. И Гордеев с первых дней работы отчетливо осознал, что если бы все таможенники страны начали работать честно – все импортные товары стоили бы бешеных денег, либо товаров на полках не было бы, потому что такой ввоз челноку-бизнесмену был бы просто невыгоден. И то, что везти большие партии по имеющимся пошлинам «в открытую» – крайне дорого, понимали, кажется, даже в Таможенном Комитете, в связи с чем периодически меняли ставки пошлин.
Но жизнь вносила свои коррективы. Как следствие, выработался некий алгоритм, еще со времен москвичей, устраивающий обе стороны. На шоп-турах наиболее «продвинутые» челноки тащили свои баулы в багаж. В один «чувал» влезало примерно 50 кг товара – это если шмотки, кожа или меха. Ставка «на карман» – полтора доллара за килограмм. Те, кто имеют «кураторов», заранее подстраивались к дате прилета, и поэтому они могли спокойно перетаскивать десять – пятнадцать здоровенных мешков, набитых шубами, «пропитками» или кожаными куртками, – ведь на 95% в эту смену работал «свой» таможенник. И такой челнок не испытывал никаких угрызений совести по тому поводу, что рядом у таможенной стойки стоял его сосед по турецкому гостиничному номеру и отсчитывал официально оформленную пошлину за жалкую партию футболок – каждый выживает, как может! Для челнока—клиента главное теперь было отвезти товар на склад и дождаться для расчета «куратора».
Именно так – брать деньги с челноков, особенно незнакомых, во время работы категорически запрещалось. Некоторые рисковали – и прогорали, как, возможно, и Михайлов-старший с напарниками. Даже если заводились
