не любила мороженое, но сейчас не отказалась бы даже от него, если бы в её карманах водились хоть какие-то деньги. Неплохо бы и раздобыть, но подработки никакой нет, одалживать и влезать в долги не хочется, а с родителями отношения напряжённые. Искусно минуя пустыри, подверженные солнечным лучам больше, чем что либо ещё, Лысая с музыкой в ушах лениво бороздила знакомые до дыр улицы города, не в силах найти себе занятия.
Ей не было нужды просиживать штаны в интернете, Кир сегодня работал, а значит, в заброшке тоже никого нет – без него компания никогда не собиралась. Ни к кому в гости идти не хотелось, сидеть дома тем более. Поэтому Пашка, пролистывая треки, просто гуляла, размышляя о всяком. За час она встретила несколько одноклассников – город был небольшим, да и школа в районе всего одна – но особой радости ей это не прибавило.
Она шагала мимо двора, вокруг которого зачем-то возвели высокий решётчатый забор с домофоном, как вдруг приметила внутри ограждённой зоны мальчишку в майке и шортах, который стоял на коленях и шарил ладонями по земле: что-то искал.
Лет двенадцати, не больше, худой, как спичка, и загорелый! Настоящий цвет его кожи выдавали только белые полоски, проскальзывающие на плечах из-под майки. Волосы у него были чёрные-чёрные, густые и вьющиеся. Пашку мальчик, кажется, не видел.
«Ищет что-то?» – подумала Лысая, и взгляд её зацепился за что-то блестящее: большая десятирублёвая монетка укатилась за забор. Может, её он и искал?
Пашка подобрала монетку.
– Эй.
Мальчишка обернулся. Лицо у него было тоже загорелое, с проступающими веснушками.
– Это ищешь? – спросила Пашка, показав монетку.
Мальчишка кивнул.
Встал, отряхнул колени, подошёл, качаясь из стороны в сторону, словно чудаковатый пингвин, и протянул руку сквозь прутья. А вдруг это и не его вовсе? – подумала Лысая, всё равно отдавая монетку.
– Спасибо.
– Как ты её умудрился выронить? – спросила Пашка. Ей особо не было дела, но зачем-то дёрнуло спросить.
Мальчишка повёл худыми плечами.
– Я кидал её: орёл или решка.
– И как упала? – Пашка тут же поняла, что спрашивает глупость: ведь монетку в итоге подобрала она.
– Я не знаю. Ты ведь её нашла.
Мальчишка не «выкал»: Пашке это понравилось.
– Ну, допустим, что она на орла упала? – сказала она.
– Значит, иду пломбир покупать.
– А если бы на решку?
– Значит, эскимо. Вот только без неё бы не купил: мороженое дорогое. Ну так что, там всё-таки орёл был?
…К детям младше четырнадцати Пашка всегда относилась с неодобрением и каким-то внутренним напряжением, но этот мальчишка почему-то сразу внушил ей симпатию своей простотой и искренностью. Представился: звать Илья Шаравин, для своих Шарава, вон в том доме живу. Пошли со мной за мороженым?
Лысая пошла, потому что больше идти ей
