Досифея преподобному Серафиму Саровскому, слова святителя Иоанна Златоуста и проч. Хорошо знакомый со святоотеческой литературой отец Агафон показывал своим старцам, отцу игумену и отцу Алексию, выписку из творений блаженного Симеона, архиепископа Солу некого, где было указано, что «не имеющий схимы – еще не монах». Это изречение блаженного Симеона не осталось без влияния на постриг в схиму отца Германа и отца Алексия. Позднее батюшка сам говорил об этом событии, что он был как бы виновником пострига в схиму своих старцев, так как они не знали раньше этих слов о значении великого пострига в очах Божиих.
Употреблял свой досуг отец Агафон и для дел любви: зубоврачевания братии. Пломбировку больных зубов приходилось делать без бормашины. Если пломба скоро выпадала, батюшка не унывал и опять трудился над новой. В его календаре сохранились тщательные записи больных с диагнозом зубной болезни и проводимым лечением. Производилось им и удаление зубов.
В эти же годы отцу Агафону приходилось исполнять обязанности письмоводителя при игумене. В бумагах батюшки сохранилось много черновиков, писанных карандашом, к различным благодетелям Зосимовой пустыни. «Многоуважаемый благодетель, – читаем мы в этих черновиках, – Христос Воскресе! Святая обитель, приветствуя Вас сим всерадостным приветствием, сердечно желает встретить и провести Светлый Праздник Воскресения Христова в мире, радости и утешении духовном». Далее следовала подпись отца игумена. Образцы таких же приветствий имелись и на Рождество Христово и на Новый год. Среди этих записок было письмо старца Германа к схиархимандриту Гавриилу в Казань. Приходилось батюшке составлять и списки братии или при представлении их для пострига в мантию, или для других вопросов, посылаемых на утверждение Митрополита.
Отец Герман часто призывал отца Агафона в свою игуменскую келлию для чтения вслух Библии, несмотря на то, что он был молод, тогда как остальным молодым монахам строго запрещалось чтение Библии. Иногда отец игумен звал своего духовного сына к себе в келлию и тогда, когда там собирались одни старшие и разбирался какой-нибудь серьезный вопрос внутренней монастырской жизни. «Я тогда недоумевал, – говорил позднее батюшка, – зачем меня призывали, а впоследствии мне это очень пригодилось».
Наступившая война и последующие события мало отразились и на внутренней, и на материальной жизни обители. Хорошо налаженное хозяйство по-прежнему давало простор духовному деланию братства; жизнь под зорким оком отца игумена и старца Алексия по-прежнему текла ровным, широким потоком, питая алчущие скорбные души горожан и поселян, простецов и ученых, мужей и жен…
В конце 1918 года, 2 декабря, отец Агафон был рукоположен во иеродиакона. Это произошло в Москве. В следованной Псалтири батюшки об этом помечено под 2 декабря: «В сей день в 1918 году грешный чернец Агафон рукоположен во диакона в Троицком соборе Данилова монастыря в Москве епископом Феодором (Поздеевским)». Замечательно,
