Эльна, – прошептала кроха, борясь с желанием провалится сквозь землю. – Посмотри на их веселые лица!
– Хоть это и не Септим, маски на лицах остались. Я вижу ауру. Она смешена со страхом перед неминуемой гибелью.
В словах Элин может быть и была правда, но Ольна не могла подтвердить этого. Ауру видеть она не умела, а альвы не казались ей опечаленными, по крайней мере сейчас. Женщины и дети радостно украшали дома яркими бумажными фонариками, окрашенными в цвета радуги, мужчины поднимали над дорогами шатры из полупрозрачных розовых тканей. Недовольные сильфы, что несуразно застревали в них, шумели и пускали во всех стороны маленькие смерчи.
Как странно было видеть чудную смесь нечисти с гардвиками! В Пелагиате взору ни разу не попадались темные пережитки слияния, лишь толпы домовых, вышедших на порог домов без дверей и окон; невидимые народы сильф, бесчисленное множество которых ютилось в воздухе; ведогони, кружившиеся над уснувшими и принимающие облик странных животных и птиц.
Илиус ушел прочь, оставляя землю одну в седой темноте. Время близилось к девяти вечера, но спать никто не собирался, а тех, кто все же поддался этому соблазну, будили. Град не готовился ко сну, он оживал, и в этом было нечто великолепное.
Звезды скрылись под слоем туч, но Пелагиат не исчезал без их света. Цвели милии, горели яркие фонарики, запущенные магией в небо. Неслышный теплый ветер с моря доносил танцевальные ритмы и веселые возгласы. Воздух не наполнялся привычной прибрежному городу запахом тины и морской воды, он пьянил ароматами вин, горячего хлеба, изысканных блюд и златоцветных плодов.
– Похоже, сегодня какой-то праздник, – заметила Мира. – На башнях зажигают огни.
– Чествования Девы-Ремины, – сказал Мыслитель, заворачивая к центральной площади. – Здесь большая часть – евмениды, евменидианцы. Веруют в то, что Дева-Ремени когда-то создала вездесущий мир этой ночью. Сегодня для них уходит старый год и наступает новый.
– Сегодня двадцать четвертое илиона!? – вспыхнула волшебница. – Фандер подери, Фелиус, до Слияния осталось совсем немного!
– Сегодня двадцать третье, – поправил он. – Альвы празднуют за день до создания мира. И до Слияния еще далеко, Элин. Хватит считать виры.
Чем ближе они подходили к Каскадным площадям, тем громче играла музыка и тем больше народу становилось вокруг. Огромные бочки альвийского вина были выкачены и поставлены у стен и оград. Широкие бульвары начинали наполняться столами и стульями. Еду еще не подавали, но зоркий глаз Ольны заприметил пару телег, в которых мирно покоились шоколадные плитки, сыры, златоцветные плоды, пирожные, бочонки с медом и чаны с супами. В животе кто-то ожил и начал вырываться, требуя всего и сразу.
«Будет некрасиво, если я накинусь на еду без приглашения. Нужно отвлечься!» – подумала малютка, чувствуя внутри себя всепожирающую пустоту, и перевела взгляд к площадям. Огромные
