align="center">Разочарование в красном учебнике по философии
А скоро мы разучимся любить:
И слово уже стало неприличным,
Чтобы его любимым говорить.
И слышать его просто непривычно…
Вдыхая дым дешёвых сигарет
И запах пробуждающего кофе,
Вскрываем бесполезность своих лет,
Ведущих к неизбежной катастрофе.
Нам ясно, что не страшно умирать,
Пока не надоело ошибаться,
Но надоело без толку искать
И почему-то больно улыбаться.
И лишь осталось – головы поднять
И руки протянуть с мольбою к небу:
Просить любви и терпеливо ждать
Для душ – добра и для утробы – хлеба.
сентябрь 1990
Морковь-любовь
На пенной сковородке нет лица.
Жар выгоняет воду из моркови.
Она не знает, что с ней приготовят,
Но думает о близости конца.
Она молчит в шипенье пузырей,
Напоминающим ей что такое фатум,
И ждёт объятий страстного томата:
Он в этот вечер обещал быть с ней.
Ещё вчера ей снился лёгкий дождь
И красный перец на соседней грядке.
Все говорили ней, что он не сладкий,
Но чем-то на неё он был похож!
Она не знала, что такое ложь,
Запрятавшись в неведеньи от света.
И лишь дождавшись окончанья лета,
Ей истину поведал старый нож.
сентябрь 1990
Октябрьское
«Забудь о всём плохом, – мне шепчет осень, —
Я принесла и счастье, и покой».
Надолго ль? – это мы у ветра спросим,
Который укрощает летний зной.
«Я буду рада видеть тебя снова
Не в лапах удушающей тоски,
И верю, что заплаканное слово
Не постучит стихом в твои виски.
Любовь – в награду за долготерпенье,
За одиночество весенних влажных дней,
Пока я не дала благословенье
На время кристаллических дождей.
Прощальной песней не опавших листьев
Заполнится последний тёплый вздох.
И красные рябиновые кисти
Рассыпятся у самых твоих ног.»
Как странно, что осенняя примета
Приходит с оживающей мечтой.
И странно, что на всё это ответы
Придуманы прошедшею весной.
октябрь 1990
Скорпион
Я не желала большего несчастья,
Чем не любить тебя.
Пусть
