В один из гробов насыпали земли. И еще камней добавили для веса. Когда убивали Президента, погибло четверо офицеров охраны. Пятый оказался предателем. Он бежал, точнее, пытался.
– И… И где он сейчас?
Молодой человек дернул губами.
– Там же. Его закопали следующей ночью – в гробу, но живым. Я дал ему фонарик и газету с некрологом.
– Буду знать, – равнодушно бросила девушка. – Пригласить меня сюда – твоя идея? Или Эрц приказал?
– Не имеет значения. Ты перестала бояться, Анна. С агентом такое случается. Одна удача, другая, и начинает казаться, что именно ты – хозяин жизни, и своей, и чужой. Отсюда до предательства – всего шаг. Ни я, ни Эрц не хотим, чтобы ты оступилась. Куда именно придется падать, ты уже поняла.
Мухоловка улыбнулась, поглядела на Шарля, поправила ему шляпу.
– Положи мне в гроб коробочку с леденцами.
– Нет, – решительно заявил Уолтер. – Не запомнил, ребята. Давайте еще раз!
– Тони Курц, – улыбнулся тот, что повыше.
– Андреас, – подхватил невысокий, – Хинтерштойсер. Повторить? Хин-тер-штой-сер. Слушай, а может, просто по именам? Тони и Андреас. И Вальтер.
– Годится!
Тони и Андреас выскочили из «Понтиак-кемпера» как чертики из табакерки – не через дверь, а из люка на крыше. Залихватски свистнули, спрыгнули на траву. Увидев встречающих, попытались принять серьезный вид, но без особого успеха.
– Моя непобедимая армия, – с явным удовольствием прокомментировал доктор Ган. – В плен не сдаются. И не берут.
Уолтер и страж порядка переглянулись. Ларуссо всмотрелся, скрестил ручищи на груди.
– Стало быть, синьоры в самоволке?
Молодой человек и сам успел заметить характерные короткие стрижки. Армейские парикмахеры, как и полицейские, всюду одинаковы.
Братья из ларца переглянулись, приняли стойку «смирно».
– Никак нет, герр сержант! В законном отпуске. Честно!
– Так я и поверил, – Никола Ларуссо громко хмыкнул. – Вот что, личный состав! Деревья не рубить, к девушкам не приставать, ночью песни не горланить. И насчет выпивки – чтобы, значит, в меру.
– Та-а-ак точно-о!
– Ребята действительно в отпуске, – вмешался Отто Ган. – Сумел командира части уговорить. А пить мы не будем. Андреас и Тони спортсмены, лучшие альпинисты Германии.
– Ну, не то чтобы лучшие… – вставил Хинтерштойсер, но не слишком уверенно.
– То есть как пить не будете? – прогудел сержант. – Вы, доктор, традиции не нарушайте. Вечером подъеду, и отметим. А чтобы мне, как старшему по званию, не напрягаться, одного орла с собой заберу. Пусть бутылки грузит.
– Вхожу в долю, – Уолтер достал бумажник.
– У нас здесь, господа, научная экспедиция, – железным голосом отчеканил доктор Ган. – Никаких пьянок, гулянок и песен за́ полночь! Дисциплина и порядок!.. Мы сюда работать приехали.
И
