Он, как и всякий прибывший, рассчитывал на что-то иное, на героику, на романтизм, на солидарность, сплоченность, величие характеров и эпичность сражений. Ничего не было, люди сражались, умирали, сдавались и бежали из-под огня, как и везде в мире. И как и везде, пытались выжить, любой ценой. Он ушел, наверное, тоже пытаясь выжить. Кто мог его осудить за это?
– Тут завал, – негромко произнес Нандо. – Спускаемся дальше.
И пошел направо, увидев в стороне небольшое, едва видное в свете тусклой лампочки от слабеющих аккумуляторов, углубление в стене, ведущее угловатыми каменными плитами, плохо подогнанными века назад друг к другу или с той давней поры успевшими расползтись землетрясениями или вековой ходьбой людей по этому спуску. Им предстояло преодолеть метра четыре вниз, затем выйти на ровную площадку, а после снова вжаться в коридоры.
– Черт, пулемет еле проходит, – подал голос Айгнер. Ланда остановился.
– Давай, помогу.
– Ничего, вытащу. Повороты тут узкие, а тележка большая, – но баск, отложив ящик, взялся за ручку. Совместными усилиями они подняли тяжеленный «максим» и дотянули его до небольшой залы, откуда разбегались три пути, один наполовину покрытый обрушившимися сводами, остальные сравнительно свободные. Из того, рухнувшего, сочился свет и капала вода. День сегодня хоть и выдался ясный, но прошедшие дожди со снегом еще протекали внутрь тоннелей.
Зима пришла холодной, злой. Снег, прежде лишь выпадавший и если и лежавший, то от силу пару дней, теперь не сходил неделями, особенно, на вершине Монжуика, где и начинались бои за Барселону. Кряж врезался в город, спускаясь отрогами к самому морю, оттуда весь январь дули промозглые ветры, приносившие холод и сперва снег, а теперь, на исходе января, еще и дожди, вперемешку с порошей, заливавшие город, застывающий после жарких боев. Ночью его сковывали морозы, а днем наступала оттепель, снова лили дожди и все повторялось. Под непрерывный грохот канонады и пулеметной трескотни.
В последние несколько дней им удалось отбить у итальянских добровольцев вот этот «максим», столь желанную добычу, да еще разжиться ящиком гранат – тогда, в последний раз, они сумели продвинуться вперед, захватить еще трофеев. Пока подоспевшие фалангисты не поставили минометы – быстро пристрелявшись, они вынудили отряд вернуться на исходную, потеряв почти семерых за полчаса боя. А затем потеснили еще дальше. Отряд, прежде занимавший гору Монжуик, постепенно спускался к морю, отступая медленно, но верно, шаг за шагом оставляя все больше территории неприятелю. Теперь последний спуск с окраин Старого города к северной части порта, через пляжную Барселонету. Если подземелья там разрушены, им придется выбираться наружу и проходить район поверху, а ведь его несколько недель утюжили итальянцы, рассчитывая высадить десант. Но отчего-то не вышло, может, собрать группу не смогли – фашисты, они те еще вояки, – а может трения
