творя, все молились богам вечносущим.
Больше же всех остальных – Зевса дочери, деве Афине.
Ночь всю и утро корабль быстроходный свой путь шёл спокойно.
Песнь третья (Гамма).
Пилос. Встреча с Нестором
Гелиос яркий уже над заливом прекрасным поднялся,
В медных горя небесах, чтоб светить и бессмертным и смертным,
Людям, чья жизнь коротка на земле плодоносной и тучной.
В Пилос Нелеев, что был пышным городом, дивнобогатым,
[5] Прибыли путники. Там возле моря народ резал в жертву
Чёрных быков для Земли Колебателя, для Посейдона.
Было там девять скамей, и на каждой пять сотен сидящих.
А перед каждой скамьёй было девять быков круторогих.
Сочной утробы вкусив, люди бёдра сжигали для бога.
[10] Путники в гавань вошли, белый парус на судне спустили;
К пристани лёгкий корабль подвели, закрепили; на берег
Дружно сошли. Телемах за Афиной спустился последним.
Тут, обратившись к нему, так сказала богиня Афина:
«О, Телемах! Ты теперь нерешительным быть уж не должен.
[15] Ты ведь и в море пошёл для того лишь, чтоб лучше разведать:
В землях каких твой отец и какою судьбой он настигнут.
К Нестору смело иди, скакунов укротителю быстрых,
Чтобы узнать: сам о том он имеет ли мысли какие.
Прямо его попроси, чтоб тебе рассказал он всю правду.
[20] Да и не станет он лгать, потому что в нём мудрости много».
Так отвечал Телемах, рассудительный сын Одиссея:
«Ментор, как мне подойти? Как приветствовать, как мне держаться?
Мало искусен ещё я в речах или в умных беседах;
Трепет берёт: как же мне, молодому расспрашивать старших?»
[25] Так отвечала ему светлоокая дева Афина:
«О, Телемах, ты умом своим многое сам угадаешь;
Многое вложит в тебя бог, который к тебе благосклонен.
Ты ж не без воли богов, полагаю, рождён и воспитан».
Это сказав, вновь пошла впереди быстрым шагом Афина;
[30] Следом и сам Телемах поспешил за проворной богиней.
К месту подходят они, где собравшись, сидели пило́сцы.
Там же и Нестор сидел с сыновьями. А рядом друзья их
Жарили мясо, проткнув вертелами, и пир учреждали.
Видя, что следуют к ним иностранцы, – пошли к ним навстречу,
[35] Дружески руки у них пожимали и сесть приглашали.
Несторов сын Писистрат подошёл самый первый к пришедшим,
За руки путников взял и на мягкие шкуры овечьи
Их на скамье усадил средь песчаного берега моря;
Между отцом усадил он и братом своим Фрасимедом.
[40] Сладкой утробы им дал, и, вином благородным наполнив
Кубок резной золотой, так приветствовал
