степени.
– Везде ужасная грязь! Этот ваш Уильям вообще ничего не понимает в работе конюшего. Его надо садовником назначить. Спорим, там он будет удачливее. А тебе, как помощнику, стоило бы повнимательней относиться к имуществу своих хозяев. Лошадей нужно выгуливать по полдня, не меньше. Им требуется особый уход и условия, особенно в холодное время. Какого черта ты тут дурака валяешь?
– Миледи, я чистил…
– Меня это не интересует. Я вижу грязь и ленивых работников. Я обязательно все расскажу графу Клиффорду.
– Можешь рассказать мне. – Амабель больше не выдержала и подошла к ним.
Лэндон был мрачнее тучи. Его глаза потемнели от бешенства и злости. Увидев госпожу, он быстро поклонился и опять выпрямился.
– О, наша радивая хозяйка… – голос Розалинды был полон яда и сарказма, когда она повернулась и окинула Амабель насмешливым взглядом. – Не думаю, что у тебя получится приструнить эту братию. Ленивы, бестолковы и глупы.
– Если твой брат держит их тут и доверяет им, значит, они того стоят.
Розалинда фыркнула:
– Стоят? Это ты про этого работничка? Его надо вышвырнуть, и побыстрее.
– Лэндон, ты можешь идти. После обеда я хочу проехаться на Изольде. Ты будешь меня сопровождать.
– Да, миледи. – Конюх поклонился и быстрым шагом удалился в конюшню.
– Как это мило, – протянула Розалинда. – Добродетельная жена и ангелы за ее спиной. Трепещите все, кто высказывается против ее мужа и его неправедных дел. Я всегда знала, что такая мышка как ты будет послушной и верной женушкой, которая открывает рот, только чтобы повторить сказанное мужем. Как все-таки печально существование замужней женщины.
Амабель скрутило от негодования, и она резко бросила:
– Как добродетельная женушка желаю тебе обрести супруга всяческих достоинств. Чтобы его рука касалась тебя только с лаской и заботой. И чтобы он не заточил тебя в доме за неподобающее поведение, как это стоило бы сделать твоему отцу. Пусть твоя жизнь будет светлой и беззаботной, как у сорной травы в летний день, которая радует глаз, но бесполезна по сути. Если у меня за спиной ангелы, то у тебя, боюсь, черти. И своими нашептываниями они приведут тебя прямо в ад.
Амабель развернулась, чтобы уйти, но Розалинда схватила ее за руку.
– Думаешь, ты вся такая храбрая, потому что отважилась открыть рот и наговорить мне грубостей?
– Боюсь, мне до тебя далеко. Ты грубишь всем подряд без разбора. – Амабель вырвалась из ее хватки.
– Тонкие ироничные замечания не равны грубости, – прошипела Розалинда.
– Как же это похоже на щебетание райских птичек в эдемском саду, – раздался чей-то насмешливый голос.
Девушки обернулись и увидели фатоватую фигуру Колдера, который направлялся к ним, помахивая тростью.
– Леди Клиффорд, леди
