предадут.Плюс-минус – ерунда
То ли слепились в нечто эти двое,
То ли сломали вдвое человека…
«Что о любви мы знаем у костра…»
Что о любви мы знаем у костра,
Где выгорают наши ночи плотью, —
Когда лишь в измозоленной заботе
Есть свет любви и истина добра.
«Другие за нас говорят… будто кожей…»
Другие за нас говорят… будто кожей
они истерпели зарубочки наши… —
И мир всковырнул себя до бездорожья,
чтоб нас не нашли по ожогам вчерашним…
Одностишие
То жмут, то отрезают лапу…
А много ли нужно
А много ли нужно для женского счастья?
Осенний роман/-с горчинкою вальса…
И лето простить,
что некогда белый
стал черным от горя…
да переспелым…
«Так и ходят делённые люди…»
Так и ходят делённые люди,
Убегая от тех, кто не люб.
Я ведь знаю, как люди судят
Лицемерья словесный сруб.
Неправильная
В который раз жизнь ПРАВИЛЬНЕЙ любви.
Но что мне эти правила?! Пустое…
А трезвость одинокой головы —
Вранье скупое.
«Не живите – запрятавшись в мысли!..»
Не живите – запрятавшись в мысли!
Тёрн не станет приютом услад.
И, когда все желанья прокисли,
Забирайте себя назад!
Те же грабли
В голый нерв
Врезались зубами голодные, грязные крысы,
Лишенные совести —
или хотя бы манер.
Двойная защита
Поцелуи зовут куда-то…
Люди что-то болтают вслух…
А я молча смеюсь, внутрь зажата, —
И рисую еще один круг.
«Сухарики царапают мне сердце…»
Сухарики царапают мне сердце.
Живи
Еще живая.
Только как жилось,
не спрашивай:
Не выдержишь ответа.
«Разве чайки тебе не сказали, как я пахну…»
Разве чайки тебе не сказали, как я пахну,
какая на вкус…
«Какой же ты, пока чужой, хороший!..»
Какой же ты, пока чужой, хороший!..
и сколько боли причиняешь вне
уважения того, что я чужая,
не собственность твоя, не идеал,
который идеальным ты считал,
на расстоянии меня читая…
Мое
Останется мое. Мои. И только.
Растушевать себя под всякий вкус —
Такая лизоблюдственная ролька,
Что я себя, чужой себе, боюсь.
«Я снами…»
Я снами
берегу тебя от смерти.
Сны мои,
хоть
