у них просто не было для этого времени и средств. Но, кроме того, Пиндар, например, считал, что это достоинство, которое передаётся по наследству. Свой род аристократы нередко вели от богов или, во всяком случае, от каких-то очень знатных, выдающихся предков. А это также стоило поэтического воспевания.
Ещё важный момент. Конечно, многое в состязании определялось личной волей участников. Но требовалось и благоволение небес. Боги должны были прийти на помощь, иначе не выиграть. Поэтому победители – это любимцы богов и тем более заслуживают хвалы. А побеждённых жалеть не нужно. Лучше завидовать победителям, чем жалеть побеждённых. Очень часто победители олимпиад отличались затем в военных походах, но не потому, что замечательно сражались, – они приносили своему войску удачу.
Пиндар изображает, как правило, какое-то реальное, недавно происшедшее событие. Вообще, лирика обращена к современности. Допустим, состоялись спортивные игры, и он пишет стихи по случаю победы того или иного участника, воспевает победителя. Но в то же время в этот действительный факт Пиндар старается включить некие мифологические мотивы. Вообще, вся греческая литература тесно связана с мифом. Лирика Сапфо, к примеру, – это использование мифа для изображения чувства. А Пиндар обращается к мифологическому образу для изображения реального события…
Но понимание мифа, свойственное Пиндару, резко отличается от того, которое, скажем, было характерно для Гомера. У Пиндара это сложная система ассоциаций. Это уже другой, ассоциативный принцип. Хочу привести только один пример. Первая пифийская ода «Колеснице Гиерона Этнейского» (названа по имени сицилийского тирана, при дворе которого некоторое время жил поэт, – основателя города Этна, одержавшего победу на Пифийских играх). И первый миф, который Пиндар здесь использует – это миф о противоборстве Зевса и Тифона:
Эпод I
Те же, кого не полюбит Зевс,
Трепещут, заслышав зов
Муз-пиерид; он летит над землёй
И над бездной никем не смиренных морей.
Тот всех больше, кто в Тартар страшный низвергнут, противник богов,
Сам стоголовый Тифон. Пещера в горах
Встарь, в Киликийских, его воспитала, носившая много имён,
Ныне же Кумские скалы, омытые морем,
И Сицилийской земли пределы
Тяжко гнетут косматую грудь.
Этна – столп небосвода,
Снежно-бурная Этна, весь год
Ледников кормилица ярких.
Строфа II
Там из самых недр её неприступного пламени ключ
Бьёт священной струёй. И текут
Днём потоки рек, испуская огнистый дым;
Ночью же блеском багровым пышет огонь…57
Вулкан Этна напоминает здесь об истории низвержения Тифона в Тартар. Теперь это ужасное стоглавое чудовище заключено в преисподней, но вот сам этот клубящийся вулкан – как бы продолжение давней схватки. Но
