style="font-size:15px;"> Анастасия уже не слушала его:
– Хорошо, – медленно произнесла она, похвалив сама не зная, что.
– Бабушка! – княгиня обернулась.
Морруэнэ спрыгнула с пандуса, ведущего к раме. В руках девочка тащила нечто, покрытое белой с рыжиной шерстью и отчаянно вырывавшееся. Вблизи улов оказался ничем иным, как непомерно разожравшейся морской свинкой. Под ошейник грызуна была засунута свёрнутая в несколько раз бумажка.
– Перешёл только что, – сочла нужным пояснить девочка, держа свинку на вытянутых руках. Оператор наклонился, было, чтобы взять животное из рук Морруэнэ. Свинка клацнула зубами. – Он кусается, – заявила девочка, перехватывая свинку и гордо показывая оператору окровавленный средний палец. Контурщик убрал руки.
Анастасия со всей тактичностью вытащила послание из-под ошейника грызуна.
«КХ возвернуть!!
зда ох-лю. 1 С – 1 О. Σ-100!!!» – гласила записка.
Великая княгиня прочитала ещё раз. Буквы, в основном, были знакомые, но то, в каких комбинациях они стояли, ввергало в уныние с первого недопредложения. Доминик заглянул в письмо через её руку и присвистнул. Анастасия решила отталкиваться от того места в послании, где было хоть одно понятное слово:
– Что такое «КХ»?
– Контрольный хомяк, – важно провозгласила Морру, посасывая пострадавший палец. – Вот этот, – она повторно продемонстрировала общественности вырывавшегося грызуна.
– Это не хомяк, Морру, – уверенно заявила княгиня. – И пальцы в рот не бери.
Морруэнэ и ухом не повела на замечание.
– Хомяки довольно мелкие, всё время терялись в ангаре, – влез со своей ремаркой оператор. – Пришлось переходить на морских свинок.
Анастасия сделала глубокий вдох, втайне радуясь, что не имеет никакого отношения к замороченному миру контур-операторов.
– А причём тут сигма?
– Какая ещё «сигма»? – Морру опять склонилась над запиской. – Вот эта, что ли? Так это «эпсилон».
Боже Триединый, кто-нибудь когда-нибудь займётся образованием этих позаброшенных чад?
– Поспешу разочаровать тебя, – мягко произнесла Анастасия. Если Небеса выбрали её для этой ноши, то так тому и быть. – «Эпсилон» пишется не так.
Морруэнэ нахмурилась, а потом строго посмотрела на Великую княгиню:
– Бабуль, эта буква выглядит агрессивно! Поэтому это «эпсилон».
– Что тут непонятного? – с покровительственным видом влез Доминик.
И тут Анастасия подумала, что пусть тяжкий крест просвещения детишек Ресто и Элоиз несёт кто-нибудь другой.
– Морру? Ты понимаешь, что здесь написано? – сдалась княгиня. – Прочитай, пожалуйста.
– Эй, я хочу! – заявил Доминик.
– Не-ет, мне бабушка сказала читать! Убрал свои загребущие руки от письма! – зашипела на него сестра.
Морруэнэ отпихнула
