Приходя ко врачу, просто тряслись от страха. Для вида врач осматривал их, предлагая раздеться, ощупывал лимфатические узлы, трогал живот и направлял на МРТ. Уходить, однако, они не торопились.
– Может, таблетки какие пропишете, доктор? Или микстуру.
Они смотрели, как побитые собаки. Отчаяние просто сочилось из их глаз. Врач деловито вздыхал.
– Я не могу действовать вслепую, пока нет заключения МРТ, ничего определённого сказать нельзя.
Те, кто были поупрямее, не отставали.
– Но делать-то что?
– Пока больше отдыхайте, не перерабатывайте, во всяком случае, и старайтесь меньше нервничать.
На этом обычно приём заканчивался.
– Да как же тут не нервничать! – всплеснула раз руками одна худая, с проступавшими рёбрами, женщина. – Вам бы такое, а вы ничего не предлагаете!
«Истеричка», – подумал врач. Он сел за стол, но она не уходила, заставив его импровизировать.
– Я уже сказал вам, что делать до МРТ. Повторить? – Она отрицательно мотнула головой. – Займитесь собой, встречайтесь со старыми друзьями, завяжите новые знакомства, готовьте себе что-нибудь вкусное, хорошее питание, прогулки на свежем воздухе и… – у него чуть не сорвалось «здоровый сон», хотя и «прогулки»-то были лишними, – э-э… – он на мгновенье смутился, – будем надеяться, всё пройдёт и без медицинского вмешательства.
– Вы правда в это верите, доктор?
– Конечно. Главное, не терять надежды. Ваш случай, похоже, типический.
Он произнёс это убеждённо. Женщина наконец ушла, а он подумал, зачем соврал. И о том, что говорил лунатикам, приходившим раньше. Их очередь не кончалась, а он повторял это из дня в день, те же слова, всю сцену, в которой был единственным актёром. Он довёл её до автоматизма, так что она ему обрыдла, просто сидела в печёнках. Так зачем он лгал? Он же был уверен, что МРТ и в этом случае ничего не покажет.
Лунатизм забирал медленно, но верно, и через неделю после заражения они уже не понимали, что больны, не отдавали отчёта в произошедшем с ними, убеждённые, будто так было всегда. Их становилось всё больше. В случайное совпадение уже никто не верил. Перечисляя заражённых, сбивались со счёта, впадая от этого в отчаяние. И разговоры в кафе были только о них.
– Ничего удивительного, – близоруко щурясь сквозь толстые очки, говорил школьный учитель, преподававший в городе биологию и по совместительству историю, – птица-фрегат совершает без посадки многомесячные перелёты, продолжая парить и во сне, а волки, случается, спят на бегу. Это называется дробный сон. Природа предусмотрела жизнь с отключённым сознанием. Да и что такое сознание? Это штука тонкая. У одних оно одно, у других – другое. У насекомых вообще есть только нервные окончания. А у млекопитающих мозг разный, как по объёму, так и по количеству извилин. Как
